Под крылом Совы
Предисловие
За окном свирепствовал снег и студёные ветры. С берега обычно спокойное, пусть и холодное, море казалось практически чёрным. Его гул проникал даже сквозь деревянные стены, для крепости обложенные булыжником и залитые жидким камнем. Насыпная земляная крыша упорствовала стихии, только голос моря был сильнее. В моменты, когда рёв сине-серого великана становился вовсе громким, женщина в доме, сидящая у горящего очага, беспокойно поднимала голову, отходя от дремы, и вглядывалась в скупом свете огня в лицо спящего у неё на руках маленького ребёнка. Но дитя продолжало сладко посапывать, надув розовые губки. Любуясь крошечным личиком, молодая мать вспоминала о подрастающих сёстрах чада, отчего вскоре становилась печальной — если бы не этот притихший комочек, появившийся у неё лишь день назад, она бы давно уже готовила сладости в зимнем убежище своей семьи для дочек и мужа, уехавшего всего несколько часов назад. Боги, несколько часов её мужа не было рядом, а она уже так соскучилась по нему! Если бы не малыш, если бы не он…
— Тише, кроха, всё хорошо… — женщина принялась баюкать завозившееся дитя, и от подступившего к её горлу кома ей стало совсем уж горько.
Это не её сын. Она выносила его и родила его, но это не её сын. У малыша глубокие глаза цвета янтаря, совсем как у её мужа, такой же носик, но у этого ребенка совсем иной отец. Совсем иной отец, который не видел его настоящей матери до тех пор, пока у неё заметно не округлился живот.
От воспоминаний о госте, пришедшем в этот самый дом, не́лии показалось, что по её спине пробежал морозец, даром, что она сидела близко к огню. Юному нелию, одетому в кожу и кольчугу из мелких колец, даже представляться не стоило — за него говорило его лицо, а если быть точнее — рисунок, сделанный бело-голубой краской на правой половине лица. — Князь, Ярчайший Князь, властитель всех земель, простирающихся от западных холмов всего юго-западного побережья до южных скал и всех ледяных просторов вглубь берегов. И, несмотря на свои тринадцать лет, этот юнец внушал к себе неподдельное уважение, даже отсутствуя ныне.
— Вашему сыну дарована большая сила, — без лишних вступлений начал тогда он, оставив солдат за дверью.
Коротко опустив взгляд с лица жены рыбака на её живот, юный Князь нахмурился. Под этим взглядом женщине стало не по себе — про её положение знал тогда лишь муж, но как-то про это узнал и юноша, придя с этим известием из своей далёкой крепости. О молодом правителе ходила разная молва, но рассказчики сходились в одном — молодой воин Императора ни в чем не уступает иным Князьям и Княгиням, если даже не превосходит, и такая неизвестность пугала.
— Но откуда… — осведомленность Князя лишала дара речи, а ещё больше — его присутствие в хлипкой хижине, а не в покоях крепости.
— Он без слов позвал меня, — не сводя взгляда, юноша попытался улыбнуться, но только тряхнул головой. — Этот ребенок будет очень сильным, и сильнее с каждым годом.
— Вы хотите взять его в Снежную Стаю? — голос супруга нелии дрогнул, а после стало неспокойно и женщине, ведь любимый мужчина, кажется, нашёл единственную причину присутствия Князя, пришедшего за ещё не родившимся солдатом своей персональной армии.
— В иной бы раз — да, но не в этот, — бледно-серые глаза Князя больше походили на кусок мутного льда. — Но этот случай уникальный. Нет, дитя не станет частью Снежной Стаи, по крайней мере, не для знающих о его происхождении. О, мальчик возглавит Стаю… В своё время…
Проснувшийся карапуз начал капризничать, поэтому женщина снова стала успокаивать его. Младенец захныкал, сжав кулачки и тряся ими перед собой.
— Ну, ладно тебе. Не плачь… — нелия прижала крошку к себе, начав напевать колыбельную. — Тише, тише…
К шуму моря добавились голоса, храп уставших лошадей и ворчание кильруо́ков, ездовых псов. Лишь осознав скорую близость расставания, женщина с болью взглянула на ребенка, поняв, что месяцы подготовки прошли даром. Мысль о том, что она скоро вернётся к мужу и к дочкам, но без малыша, походила на кошмар.
Звуки становились всё громче. Шаги приближались к домику, а когда дверь открылась, внутрь вошла незнакомая нелии женщина в форме княжеской стражи, держа в руках толстый сверток одеяла.
— Простите, но уже пора, — произнесла она мягко и, как показалось жене рыбака, с сочувствием.
— Конечно, — жена рыбака всё равно медлила, вставая и передавая кроху в чужие руки. Оказавшись у солдата, малыш перестал плакать и недовольно забурчал. Оставшаяся на месте мать сжала руки у груди, не зная, куда их деть без привычной тёплой тяжести. Спохватившись, она ахнула, едва не кинувшись к сыну, которому уготована иная родня. — Простите, Ярчайший Князь… Обещал… Имя…
— Фануиурэ́м. Фарэ́м, — откликнулась женщина в кожаной броне, заворачивая дитя в одеяло.
— Фарэм, — эхом повторила нелия, запоминая, кому теперь будут адресованы почти все её молитвы не только по пути в убежище, но и всю оставшуюся жизнь.
Не зверь, не птица
День начинался как нельзя замечательно — я проснулась в родных стенах под песнь плещущегося недалеко от крепости моря, полностью отдохнувшая и полная сил. На борту мужниного корабля мне казалось, что тяжесть, накопившаяся от долгого плавания, не оставит меня никогда, но ночь на пуховой перине дала иной эффект. А, может, всё дело в окружении — серый камень комнат, мягкие ковры под ногами, тяжёлые запахи ароматических масел, присущих только Клыку Дракона. Даже прическа Дракона соответствовала месту, а золотисто-бронзовая раскраска левой половины лица не раздражала, а полностью гармонировала с завитушками чёрной краски на правой половине.
— А́рги, если ещё помедлишь, то вода в купальне окончательно остынет, — сидя за туалетным столиком, я в зеркале разглядывала ещё смятую ото сна кровать, на которой всё ещё нежился мой муж. Его фигурка в отражении шевельнулась — он поднял руку и лениво её уронил.
— Я благодарен Богам за то, что твой отец — не Император. На этом и закончим, — зевнул нелий, перевалившись с одного бока на другой. Я не без удовольствия рассматривала рассыпавшиеся по подушке смольные волосы, плетённые как и следует в роду Пайренуа́тов, крылатых коней, — четыре тонкие косы из верхних прядей волос, собранные со всеми остальными в хвост, ну или вплетаемые в единую косу, как это делала матушка Аргихи́на, Фаюи́н.
— Ах, лентяй! — поддразнила я Арги, поправляя свою причёску и впервые за несколько недель обновляя рисунок на лице. — И тебе не стыдно называться Князем?
— Тэ́мми, я очень устал. Ты же не будешь злиться на меня только из-за того, что я пропущу трапезу с твоей семьей? — муж откинул голову назад и сглотнул, вдыхая полной грудью. Его временная слабость оказалась настолько соблазнительной, что я с кошачьей леностью подтянулась к кровати и, погладив супруга кончиками пальцев по лицу, поцеловала его в губы. От слабости отклика на ласку я обиженно вздохнула, но мысленно согласилась с тем, что милому стоит дать отдохнуть даже от себя.
— Спи, — я коснулась новым лёгким поцелуем щеки Арги, поправив одеяло. — Через пару часов я принесу тебе что-нибудь перекусить.
— Ладно, — нелий с улыбкой спрятал лицо в пуху подушки, в то время как я неторопливо встала и, поправив складки платья, вышла из комнаты.
Прикрыв за собой дверь, я пошла по знакомым с детства коридорам. Вдыхая полной грудью, я радовалась, как дитя, бегущее в родительскую спальню ранним утром. Может, уже и прошло немало лет, и мой маленький сын делает всё то же, что и я в его возрасте, но для него родная Крепость — Искра Небес, а моя — эта, Клык Дракона. Ему не ощутить всю прелесть рассвета в этих стенах, запахов и звуков, присущих только этому месту. Отчасти я скучаю иногда по дому, бесспорно, когда рассматриваю ночной город при Искре, но там мой муж, мой сын, а здесь… Моё детство, мои братья и сестра, родители. Прошлого не вернуть, но воспоминания о нём приносят радость.
Вот и коридор, по которому я очень любила бегать. За ним располагается чудесный балкон, где так здорово сидится за едой или напитками, наблюдая с высоты не одного десятка этажей за городом. В нашей странной семье, кажется, все его по-своему любят, поэтому не торопятся уходить после окончания трапезы, если не вынуждают какие-либо дела. За несколько шагов до входа я уже услышала знакомые голоса и улыбнулась. Как и прежде, от лёгкого толчка открылись створки дверей, и я, втайне надеясь хоть на минутку увидеть старшего брата, вошла на балкон. Несколько пар глаз устремились на меня, в то время как я сама обвела взглядом всех присутствующих.