Он обернулся, уловив её присутствие.
До чего же она хороша. Лунный свет придавал ее лицу необыкновенную утонченность и изящность. Ирина походила на эльфа с тонкой, сияющей кожей. Такая хрупкая и нежная, податливая и отзывчивая. Но в то же время несгибаемая. Когда речь заходила о детях, она из нежного хрупкого создания превращалась в хищницу. Готовую защищать мальчика и девочку до последней капли крови. На такую жертвенность способны не все.
Она была так близко и так далеко. И почему он, Даер, решил, что она поверила ему? Полюбила так же сильно, как он? Демон — не пара прекрасной девушке, давно нужно было понять эту простую истину.
— Ты поверила ей?
Это был не вопрос. Даер утверждал, а не спрашивал, будучи уверен в собственных выводах.
Ирина присела рядом с ним на землю, и он незаметно подстелил ей сплетенное из трав покрывало.
— Я не знаю, что думать, — призналась Ирина, глядя на полыхающий алым цветок. Такой удивительный, источающий призрачное тепло. — Не знаю, кому верить.
— А что подсказывает сердце?
Даер смотрел на неё, словно впитывая в себя её образ. Только он будет согревать его долгими одинокими днями и бессонными ночами. Когда она уйдёт... Он станет ещё более одиноким и отрезанным от миров, чем прежде. Теперь, познав любовь, невыносимо будет жить без неё.
— Ты. — она коснулась его крыла. — Ты не сказал этой женщине, что она не права.
— Потому что не мог. Она не должна узнать правду, никогда. Пусть верит в то, что я жестокий убийца. А ты, Ирина? Во что веришь ты?
— Люблю. — прошептала она, и это признание шло прямиком из сердца. — Люблю, несмотря ни на что.
Роза засветилась ярче, и на ней яркими угольками вспыхнули три новых бутона. Даер обнял лицо Ирины ладонями нежно, бережно коснулся её губ своими. Он не мог поверить своему счастью. Неужели? Он заслужил такой подарок небес? Он, демон проклятого мира Крик?..
— Я тоже люблю тебя, — сказал он, с сожалением оборвав поцелуй. — Просто верь мне, Ирина. Я не хотел участвовать в войне, но, как подданный мира Крик, не мог отказаться. Всю жизнь старался не вмешиваться в политику, держаться подальше от королевских распрей и раздоров. Мой дар — он может дарить жизнь, но может и уничтожить её. Я действительно старался никуда не вмешиваться. Но на беду оказался единственной надеждой тех, кого приговорили к смерти.
— Ты говоришь о людях из дворца?
Демон кивнул и, коснувшись алой розы, точно она придавала ему сил, продолжил:
— Меня возненавидели люди Кавилэнда, а я отрекся от своих. Не смог убить невинных жертв и избавиться от противника навсегда. Одни прокляли меня как убийцу. Другие как того, кто не выполнил приказ своего повелителя. Обе стороны презирают меня и вместе с тем боятся. Зависят от меня, потому что я владелец единственного месторождения золотого гематита.
— Постой... — сердце Ирины трепетало, как застрявшая в паутине бабочка. — Хочешь сказать... Все эти люди. Они не умерли?
— Сейчас я тебе кое-что покажу.
Он закутал её в свой плащ и отнёс в кабинет. Там, усадив Ирину в кресло, прислонил руку к деревянной панели на стене и произнёс витиеватое заклинание на Хиндирсклм, древнем языке мира Крик. С секунду ничего не происходило. Но вот по панели пошли зеленоватые разводы, и она открылась, явив взглядам аккуратно сложенные стопки писем, печать в форме розы, образцы руды, реактивы. И карту. Её-то Даер и предъявил Ирине.
— Когда-то король мира Крик отрезал этот остров от своих владений и установил над ним непроницаемый купол. Тот, что теперь и сам не сможет открыть. Мне все это досталось за успехи в магических разработках и верную службу. Пустяк для короля: подарить своему слуге ни к чему не пригодный остров, так, небольшая прихоть монарха. Но я сумел превратить этот остров в мир, пригодный для жизни. А, кроме того, обнаружил на нем неиссякаемый запас золотого гематита.
Ирина ещё не слишком понимала, какое отношение остров и рудники имеют к погибшим подданным Кавилэнда, но слушала очень внимательно.
— Тот самый мир, что населен гоблинами, — произнесла она, всматриваясь в карту. — Ведь это их мир, верно?
— Теперь не только, — улыбнулся Даер. — Я никогда не убивал беззащитных. Воинов — да. Но никогда не нападал на беженцев.
— То есть родственники и придворные бывшего короля Кавилэнда не умерли? — догадалась Ирина. — Ты спрятал их здесь, на своём острове?