— И не только им, — поддержал Грем. — Все королевство Кавилэнд в опасности. Боюсь, в сравнении с Линусом, королева Фашия покажется подданным славной милой женщиной.
— Портал слишком мал и слаб, чтобы перебросить нас туда, — с сожалением признался Даер. — Через него пройдёт разве что кошка.
— Или я, — решительно произнесла Ирина. — Не смотрите на меня так, мне нужно быть там, рядом с детьми. Я должна сказать людям Кавилэнда, какое чудовище собирается править королевством. Пусть все знают, кто на самом деле победил монстра. И кто подверг короля Вирилада смертельной опасности. Если бы не ты, Даер.
Ирина осеклась, не смея произнести жуткую догадку вслух. Линус отправил Вирилада на верную смерть. И только самоотверженность Даера помогла ему спастись.
— Прости меня, — прошептал Даер. — Прости за то, что подумал о тебе плохо. За то, что усомнился в тебе. Я решил, будто ты. Ты и Линус. Вы вместе.
Даер так расчувствовался, что по порталу пошла рябь. Демон находился на грани болезненного обморока. Но упрямо держался. И держал открытым портал.
— Когда-то Линус действительно нравился мне, — призналась Ирина с сожалением. — Но это все в прошлом. Ты — единственный, кого я люблю, Даер. Прости, что заставила тебя сомневаться во мне.
Сказав это, она прикоснулась к крылу демона и, подхватив юбки, прыгнула в портал.
Глава 53
Этим утром над низиной, где расположилась придорожная гостиница, повис густой туман, словно сама природа Кавилэнда укрывала наследников погибшего короля плотным покрывалом. Дозорные маги Линуса, дежурившие на вышках, зажгли костры. Загремели трубы, с долины, как морок, мигом спала последняя сонливость.
— Сколько их там? — опасливо спросил молоденький крестьянин, вооруженный тщательно наточенной мотыгой. Приложил ладонь к козырьку и вскинул голову вверх, всматриваясь вдаль.
— А разница? — деловито пожал плечами маг в потрепанной одежде. — Все одно помирать. Не защитим королевских деток, Фашия всех со свету сживет. Вас, крестьян, задушит непосильными податями. А нас отправит на такие мерзкие дела, что хоть в петлю лезь. Так уж лучше так, в бою, чем бесславно и мерзко.
Сказал и крепче сжал посох. После пленения и расправы над Мавелем, ни один маг не мог жить спокойно и чувствовать себя в безопасности.
— Держать строй! — громогласно объявил Линус. — Не размыкать ряды!!!
Сам он, впрочем, не торопился в атаку. Не подавал пример ни людям, ни магам, позорно прячась за их спинами и крепко сжимая рог монстра, как единственное и верное средство защиты от Фашии. Озирался по сторонам, боясь, что в любой момент рядом окажется сама королева и нанесет удар первой.
Но рог был не главным оружием этой битвы, как и сам Линус не стал ее предводителем. Люди и маги шли в бой не за него, а ради Оливии и Вирилада. Линус сделал детей главным трофеем в этой битве. За них готовы были сражаться не на жизнь, а насмерть.
Фашия тоже понимала это.
— Грязное отродье! — плевалась она, с вершины холма рассматривая долину, что тонула в густом тумане. — Я все равно их прикончу! Сегодня мой день!!!
Ей пришлось потратить часть сил и использовать пару амулетов, чтобы избавиться от тумана. Но когда он схлынул, ее опытному взгляду предстала впечатляющая картина: гостиницу, где затаились дети, окружила плотная стена из человеческих тел.
— В атаку, мое черное воинство! — заорала королева. — Рвите их на куски!!!
Она отправила вниз полчища летучих мышей, черных крыс и даже марагонских кошек. Всех злобных тварей, что ей удалось призвать.
Но люди и маги словно обезумели. Они сражались так, словно все были опытными бойцами, а не горсткой людей, осмелившихся противостоять грозной силе. Звенел металл, лилась кровь, воняло паленой шерстью. Сверкнула мотыга, и черная крыса, испустив пронзительный визг, разделилась надвое, забрызгав изумрудную зелень долины грязно-алым. Ударил посох, и синеватое свечение подпалило крылья сразу десяти летучим мышам. Царапнули деревянные щиты когти марагонской кошки, и тут же она свалилась замертво, получив удар острым копьем. Люди и маги не чувствовали ни боли, ни страха. Если один падал замертво, его место занимал другой. Плотное кольцо, окружившее гостиницу, сужалось, но не рвалось.
Наблюдая это, черные рыцари дрогнули. И сражались они уже не так храбро, утратив боевой дух и воинственный настой.
— Призови львов Кавилэнда! — потребовал предводитель рыцарей и любовник королевы.