29 февраля. Церемония передачи завода назначена на 11 марта. Теперь это точно, утверждено самим махараджадхираджем Махендрой.
4 марта. Неожиданно вместе с Кравченко лечу в Катманду. Немного отдохну от жары. Здесь теперь днем температура в тени тридцать шесть градусов, солнце сверкает так, что без очков ходить невозможно. Пыли стало еще больше, она постоянно висит в воздухе, прилипает к телу, раздражает. Ночью уже не требуется одеяла, но спать еще можно, если хорошо отгородиться от комаров.
8 марта. Сегодня мы вместе с Леонидом Семеновичем вернулись в Биргандж. Наши мужчины много потрудились чтобы доказать, как они уважают женщин (по крайней мере 8 марта). Ужин был обставлен торжественно. Вино, речи, цветы… Женщин в этой маленькой колонии (вместе со специалистами сахарного завода) всего три. Нас поздравили и всех вместе, и по отдельности, и устно, и письменно: перед каждой из нас лежал поздравительный конверт с красочной открыткой и подарок. Вскоре ужин перешел в концерт. Леонид Семенович пел под гитару, хорошо, задушевно пел. Другие декламировали, рассказывали, загадывали загадки, танцевали, плясали, шутили.
10 марта. На завод прилетели посол Советского Союза в Непале, представитель из Москвы и другие гости, много гостей. Только теперь наконец на заводе засуетились: все трут, обвешивают цветными флажками, ставят шатры, готовят какое-то подобие сцены, на ней — специальное место для Махендры. Неподалеку на кострах что-то варят и жарят. Завтра — церемония передачи завода непальцам.
11 марта. С самого утра на заводе полно людей. Черно-белые фигуры непальцев, белоснежные рубашки русских, нарядные платья и сари женщин. Одни ходят праздно, осматривают завод, другие — озабоченно, проверяют, все ли в порядке. Люди в защитной одежде заглянули даже под столы и стулья, под помосты и за занавески. Но, кажется, все нормально и все успели сделать. Что завод сегодня именинник, видно сразу при въезде на его территорию. Везде цветные флажки — над головой, по сторонам, на стенах здания. Журчит фонтан, зеленеют только что посаженные кусты и цветы. За углом, вдоль заводского корпуса, под открытым небом приготовлен «приемный зал». В голове его — сооружение на помосте под большим балдахином. Огромные фестоны из белого шелка. Вблизи — маленькая трибуна, в глубине синий бархатный диван для Махендры и кресла для прочих почетных гостей.
Перед головным сооружением на некотором расстоянии просторный цветной шатер защищает от знойного солнца ряды стульев для всех остальных присутствующих.
Вот эти ряды стали заполняться. Непальцы и русские, мужчины и женщины. Женщин-непалок немного, мужчины предпочитают оставлять их дома, когда идут к иностранцам. Чиновники столичные и местные из Бирганджа, сотрудники советского посольства, аппарата экономического и торгового советников, корреспонденты многих газет, непало-русская администрация завода и, конечно, все другие работники завода. Из Катманду в Симру прилетел специальный самолет. Дорожники из Патлаи приехали на торжество в полном составе на нескольких автобусах. Торжество большое. Металлообрабатывающий красавец-завод построен. Здесь под одной крышей все отделения: заготовительные, обрабатывающие и отделочные. Только два года! Для советских специалистов это были два долгих тяжелых года работы в непривычных условиях. Теперь от большой их группы осталось всего шесть человек.
Солнце палит. Время идет медленно. Ждут Махендру, все разбрелись. Вдруг под шатром стало многолюдно, шумно и суетно. В небе появился вертолет. Сверкнув на солнце и взметнув пыль и мусор, он мягко опустился на территорию завода за складом. Из вертолета вышел в светлом национальном костюме и черном топи маха-раджадхирадж Махендра Бир Бикрам Шах Дева. К нему уже приближались встречающие непальцы и охрана. У Махендры хорошее настроение. Свободный широкий шаг, кому-то посылает приветствие рукой. Красная дорожка ведет к сооружению под балдахином. Здесь, выстроившись в ряд, Махендру ждут представитель СССР, имеющий полномочия на передачу завода, посол, другие руководители советских учреждений и высокие непальские чиновники. С русскими Махендра поздоровался по-русски, за руку, с непальцами — по-непальски, на расстоянии.
Все усаживаются на свои места. У микрофона выступают директор департамента промышленности Непала, потом — мистер Сувал. Он коротко рассказал о заводе, ему важно было оценить, чего же стоит подарок. Подарок был достойным. Затем выступали русские: советник по экономическим вопросам, главный инженер строительства завода, посол. В заключение выступил министр промышленности Непала.
Щелкали фотоаппараты, шипели кинокамеры, щедро сверкало и жарило солнце…
Теперь (надо было осмотреть подарок. Вслед за Махендрой и его свитой все двинулись толпой к главным воротам, которые ведут в заводской корпус со стороны шоссе.
Махендра разрезал ножницами ленту и отодвинул занавеску с мемориальной доски, вделанной в стену: «Завод сельскохозяйственных орудий, построенный с помощью Союза Советских Социалистических Республик, открыт Его Величеством королем Махендра Бир Бикрам Шах Девой 11 марта 1968 г.».
Высокое, просторное помещение мягко освещено через фонари в потолке. Махендру ведут в заготовительное отделение. Молоты и прессы заинтересовали его. Завод показывают в рабочем состоянии. Из нагревательных печей вырывается пламя, пресс, вздыхая, выдает почти готовые детали для плуга. Управляют прессом, нажимая на педаль. Махендру просят наступить на педаль… и он сделал одну деталь собственной ногой. Нагрев металла током высокой частоты тоже обратил на себя внимание Махендры. Быстро прошли по литейному отделению, мимо отделения гальванических покрытий, мимо станков. Впрочем, здесь немного задержались. Станки разные, современные: металлорежущие, шлифовальные.
Через другие ворота вышли во двор, к сооружению под балдахином. По наружной лестнице поднялись на второй этаж в кабинет директора завода. Здесь полумрак и кажется прохладнее. На столе угощение по-непальски. Гости держатся свободно, шутят, улыбаются, с удовольствием закусывают.
Махендре и представителям непальского министерства и департамента преподносят подарки: кхукри, изготовленные на этом заводе. Неггальцы снимают чехлы с ножей, пробуют лезвия, любуются зеркальной их полировкой, изящной формой, щелкают языком. Подарок очень нравится.
Русским тоже преподносят подарки; литые барельефы из красной блестящей меди.
Па столе появилась папка. Наступил момент подписания акта о передаче завода, построенного Советским Союзом в дар непальскому правительству и народу. Текст этот акта написан на двух языках: русском и непали.
Потом провожали Махендру к вертолету. Вертолет, взлетев, снова обсыпал всех землей и мусором. Остальные гости разъехались до вечера.
Вечером на заводе был прием. Основную массу составляли непальские чиновники в черных пиджаках поверх белых национальных костюмов, в черных топи и черных ботинках. Под тентом на столе богатое угощение. Гости в шутливых разговорах вновь выражают восхищение заводом, объясняются в любви к русским людям, к нашей Родине, такой благородной, богатой, большой и холодной. Некоторые спрашивают: «А что вы еще нам подарите?»
12 марта. Сегодня на завод никто не ездил. Объявлен выходной. Я отправилась с Л. С. Кравченко и его женой на прогулку в джунгли. Мы уехали далеко за Хетауру к слиянию двух рек.
Недалеко от дороги стоит гигантский утес, похожий на нос корабля. Густой, почти без листьев лес на нем напоминает мачты. А сам «корабль» словно из песка с цементом, стоит отвесно и не рассыпается. Рядом прозрачная нитка ручья; стайки крохотных рыбок снуют в горячей мелкой воде. Остальная часть русла — просто сухая голубоватая крупная галька. Вот здесь мы и погуляли. На крутых берегах заросли лысых деревьев с белесой корой и голый кустарник, рыжими клочьями топорщится трава. А кое-где цветущие деревья, крупные кисти соцветий нежатся под солнцем.