— По крайней мере, у нее будет богатая сексуальная жизнь.
— Не сомневаюсь.
— И правильно.
— Могу написать тебе отзыв.
— О щетке?
— Черт побери, Дог. Если ты только щеткой добиваешься таких результатов, то представляю, что будет, если ты пустишь в дело главный товар.
— Давай попробуем. Повернись на животик.
— Негодяй, ты просто хотел поболтать со мной.
— Я хотел тебя умягчить.
— Как будто я в этом нуждаюсь. Это тебя надо умягчать.
— Как ты себя чувствуешь?
— А нельзя чего-нибудь покрепче щетки? — спросила Роза.
Согласно хмыкнув, я дал ей покрепче. Отдышавшись, она взглянула на меня с коварной ухмылкой и заметила:
— Возможно, Ли тебя убьет.
— Он уже пытался.
— Да ну?
— Точно. Поэтому мы и дружим.
— Все вы, мужики, чокнутые.
— Поэтому мы всегда побеждаем. Хочешь быть с нами?
Роза пристально посмотрела на меня, очень выразительно облизнула свой палец и провела им между ног. — Порно?
— Черт, ты знаешь, как завести мужика.
Это была моего поля ягодка.
— Дог-… в тебя когда-нибудь стреляли?
— Милая девушка, я пошел на вторую мировую войну, когда мне было двадцать. Я был летчиком, за четыре года этой мясорубки я не получил ни царапины, по в последующие четыре года на гражданке в меня стреляли четырежды. Есть только один способ увидеть шрамы.
— Наконец-то, Давай побалуемся.
— Но я ведь подлый сукин сын.
— Знаю.
— Все равно хочешь меня?
— Еще как!
— О’кей, переворачивайся.
— Где же ты пропадал, служивый?
— А ты часом не служила в пехоте?
— Нет.
— А почему термин армейский? Может, на флоте?
— Заткнись, ради Бога, и трахай.
— С вашего позволения.
— Выбирай скорее, как, — нетерпеливо приказала Роза.
— Ну кто из нас чокнутый? '
— Ты начнешь наконец?
— Ты же помнишь, что я пришел к тебе по делу.
— Помню.
— Какого же черта ты меня отвлекаешь?
— Заткнись и трахай. О деле потом.
— Все вы, женщины, одинаковые, — подковырнул я.
— Неправда, — возмутилась Роза. И сделала то, чего я добивался. Перевернулась, обругала меня и плотно свела ноги.
— У тебя есть предсмертное желание, негодяй? — спросила она.
— Естественно, — ответил я.
Умяв сковородку с яичницей, я посмотрел на Розу поверх чашки с кофе, которую поднес к губам. Она приоделась в колье и широкий кожаный пояс. Эффект был потрясающий. — Ты всегда так одеваешься?
— Это несколько покороче, чем обычное мини, — улыбнулась она. — Слушай, а ты всегда так обжираешься после женщины?
— Всегда, — кивнул я. — Естественный восстановительный рефлекс.
— Тогда налегай. У меня нет слов, — она закатила глаза. — До чего же ты хорош! Тот редкий случай, когда сама готова заплатить.
— Уже заплатила, Роза. Хорошо поговорили. Ты дала мне передохнуть от этой вечной спешки во времени и расстояниях.
Она понимающе наклонила голову, внимательно глядя на меня. Отхлебнув кофе, она спросила:
— Ты ведь не только за этим пришел?
— Умница.
— Соображаю кое-что. Конечно, не чета тебе, но признаки читать умею.
— И что же ты прочитала?
Она допила кофе, поставила чашку на блюдце и стала медленно вращать ее пальцем.
— Ты встретился со мной в первый раз, завел меня так, что я вряд ли смогу тебе отказать. Теперь жду, когда ты заиграешь в свою дудку, чтобы начать под нее плясать. Дог, в Нью-Йорке много красивых женщин, почему ты выбрал меня?
— Я знаю, Ли… Он не будет дружить с кем попало. Тебе можно доверять.
Скорчив забавную рожицу, она согласилась;
— Это одна из моих немногих добродетелей. Рада, что заметил. У меня есть основание надеяться, что я еще не совсем потерянная женщина. Выкладывай, что у тебя на уме.
— Хочу тебя использовать.
— Знаю. Как товар или как товарища?
— И так и эдак, тебе от этого никакого вреда не будет. Просто, когда все закончится, ты станешь немного богаче.
Слегка прикусив нижнюю губу, она подняла на меня глаза.
— А что с тобой будет, Дог, когда все закончится?
— Буду удовлетворен. Остались кое-какие дела, которые давно надо было закончить.
— Но кто-то при этом пострадает?
— Без сомнения, красавица. За это я ручаюсь. Они получат по заслугам.
— Ты уверен в своей правоте? — спросила Роза.
Откинувшись на стуле, я немного задумался, прежде чем ответить.
— Малыш, может, глядя на меня, и не подумаешь, но я был прилежный ученик.
— Это месть, Дог?
— Нет, просто необходимость.