Большой Джим заметил тогда, что это неразумные расходы. Такая тактика обычно прекрасно действовала с этими экономными янки, но не в тот раз; Эверетт представил цифры, наверняка, предоставленные ему Дюком Перкинсом, и сообщил, что восемьдесят процентов оплатит федеральное правительство. Какой-то там фонд помощи пострадавшим от стихийных бедствий или что-то такое; крохи, оставшиеся после расточительных лет правления Клинтона. И Ренни ощутил себя в глухом углу.
Такое случалось нечасто, и это ему очень не нравилось, но он подвизался на ниве политики намного больше лет, чем Эрик Эверетт дрочил свою простату, и потому знал, что между поражением в битве и проигранной войной очень большое различие.
— Не нужно ли, чтобы кто-то вёл протокол? — растерянно спросила Эндрия.
— Думаю, лучше нам все обсудить неформально, по крайней мере, сейчас, — заметил Большой Джим. — Просто между нами четырьмя.
— Ну… если ты так считаешь…
— Двое могут сохранить тайну, только если один из них мёртвый, — задумчиво произнёс Энди.
— Твоя правда, друг, — согласился Ренни, словно в этом был какой-либо смысл, и обратился вновь к Рендольфу. — Хочу подчеркнуть, что основной нашей задачей, нашей главной обязанностью перед городом является поддержание порядка на протяжении всего этого кризиса, для чего нужно приложить максимум усилий полиции.
— К чёрту, да! — поддакнул умник Рендольф.
— И сейчас, когда, я уверен, что шеф Перкинс смотрит на нас с неб… — С моей женой, с Клоди, — вставил Энди и трубно высморкался, без чего Большой Джим вполне мог бы обойтись. Однако он похлопал Энди по свободной руке.
— Правду говоришь, Энди, они оба сейчас вместе купаются в лучах Иисусовой славы. Но нам здесь, на земле… Пит, какими силами ты располагаешь?
Большой Джим знал ответ. Он знал ответы на большинство своих вопросов. Это очень облегчало ему жизнь. В полицейском участке Честер Милла зарплату получало восемнадцать офицеров, двенадцать по полной ставке и шесть занятых частично (все последние старшие шестидесяти, благодаря чему их услуги стоили чарующе дёшево). Из этих восемнадцати, он был уверен, пятеро полноценных полицейских находились за пределами города; кое-кто в этот день поехал с жёнами и семьями на матч школьных футбольных команд, а кто-то на учения пожарных в Касл Рок. Шестой, Дюк Перкинс, умер. И, хотя Ренни никогда в жизни плохого слова не сказал о мёртвых, он был уверен, что городу будет лучше с Перкинсом на небесах, чем когда он находился здесь, на земле, и старался мутить всякую хренотень, хотя и без толку, с этими его ограниченными возможностями.
— Вот что должен вам сказать, господа, — произнёс Рендольф. — Здесь не все обстоит благополучно. Сейчас в наличии Генри Моррисон и Джеки Веттингтон, оба вместе со мной первыми отреагировали на Код Три (ревун). В наличии также Руп Либби, Фрэд Дентон и Джордж Фредерик — хотя с его астмой не знаю, какая от него польза. Он уже в конце этого году планировал уйти на досрочную пенсию.
— Бедный старый Джордж, — произнёс Энди. — Он только и живёт, потому что употребляет адвер[104].
— А Марти Арсенолт и Тоби Велан, как вам известно, тоже не очень на что-то способны. Линда Эверетт единственная из частично занятых полицейских, которую я мог бы назвать вполне адекватной. Ну, не могло это случиться в ещё худшее время, как между футбольным матчем и учениями пожарных.
— Линда Эверетт? — переспросила Эндрия, на удивление заинтересованно. — Жена Расти?
— Тьфу! — Большой Джим часто позволял себе тьфу, когда его что-то раздражало. — Она же всего-навсего высокомерная регулировщица пешеходных переходов около школы.
— Да, сэр, — подтвердил Рендольф. — Но в прошлом году она прошла спецподготовку на окружном стрельбище в Касл Роке и имеет право носить оружие. Нет причин ей не выходить на дежурство вооружённой. Возможно, не на полный график, у Эвереттов пара детей, однако она вполне способна тянуть наше общее дело. Сейчас же кризис, в конце концов.
— Конечно, вне всяких сомнений.
Впрочем, самому Ренни такая перспектива казалась весьма неприятной, чтобы эти Эверетты выскакивали, словно те черти из коробки, всюду, где будет появляться он. Короче: он не хотел иметь в своей команде жену этого никчемы. Во-первых, она ещё слишком молода, ей лет тридцать, не больше, да ещё и красива, как дьяволица. Поэтому, бесспорно, отрицательно будет влиять на других. Красивые женщины всегда оказывают плохое влияние. Достаточно ему и одной Веттингтон с её огромными сиськами.
104
Advair — препарат против астмы, смесь флутиказона и сальметерола в виде спреев, ингаляторов, мазей.