– Господин командир, вас вызывает младший легарий Дворцовой Гвардии.
– Докладывайте.
– Легарий погиб. Наши силы за последние минуты боя были оттеснены к стенам «Цидалис Канцлер». В бой с нами вступили «Стражи Шпиля» и большая часть корпуса. Обстановка критическая.
– Отступайте к штабу. Оборона прорвана, – сухо приказал Тит.
Внезапно рядом послышались тяжёлые вздохи и приближающийся топот ботинок.
– Танковая колонна остановлена, – сказали два сгорбленных от усталости, потрёпанных по виду, человека, держащих наперевес гранатомёта человека только что подбежавших.
Тит на них посмотрел с восхищением. Они сумели выиграть время для Дворцовой Гвардии и открыть им путь к отступлению. Он снова поднёс рацию к губам и стал твердить:
– Младший легарий, начинайте отступление по левому флангу.
– Так точно.
Флоренций похвалил оставшихся в живых бойцов с гранатомётами и присоединился к обороне.
Ситуация была абсолютно проигрышной. Всюду полыхали взрывы и залпы выстрелов, заглушающие любые крики и агонии. Баррикады и укрепления были прорваны везде где только можно было. Тит, по сути, все силы стянул к штабу, чтобы дать последний бой отступникам. Он был готов героически умереть. Но Флоренций снова уже отчаянно воззвал к рации. Теперь он хотел услышать, того, к кому он обращался уже двадцать раз. Но ответа еще, ни разу не услышал.
– Господин Канцлер, ответьте… господин Канцлер!
– Я тебя слушаю, – внезапно послышался подавленный голос, звучащий из рации.
Тит восхвалил Бога, за то, что Канцлер воспользовался рацией, которую он ему передал и наконец–то ответил.
– Ваши приказы, господин?
– Отступайте. Хватит вам кровь проливать. Вы достаточно Рейху послужили, – Сокрушённо ответил повелитель и тут же отключил передачу.
Предводитель обороны не опешил от такого ответа, а моментально среагировал. Тит передал всем выжившим командирам переходить к плану «Скрытие». Все стали отходить к старому люку, что находился у штаба. Но пока глава «Стражей Шпиля» бесновался мало, кто сможет отступить. Тит сорвал единственную электромагнитную гранату и кинул её в сторону отступника. После её взрыва практически вся электроника в доспехе разом отключилась, и глава «Стражей Шпиля» под их висом просто упал на мокрую брусчатку и стал яростно орать. Мятежники его тут же заслонили, приготовившись защищать до смерти. Но тут у штаба зашипели дымовые шашки и зазвучали шальные взрывы скрытно расставленных светозвуковых гранат.
Едкий и жгучий для глаз и лёгких дым стал ласково окутывать ряды мятежников, заставляя их прятать носы с глазами и просто бежать от него. Но эта дымка проникала всюду, принуждая мятежников громко кашлять и тереть слезоточащие глаза. Многие от этого всего даже оружие выронили, не в силах продолжать сражение. Стойкие к этому газу оказались только «Стражи Шпиля», неустанно приближавшиеся к своему командиру.
Все отступники, остановленные массами дыма и волной света, в неразберихе замедлили своё наступление. А когда весь дым развеялся, и наступило прозрение, то всё было кончено. Те, кто остался в живых, просто скрылись из виду, будто рассеялись во мгле.
Они спустились в канализации Рима, ставшие подобно лабиринту. Тит смотрел на сорок два выживших человека. Повсюду стоял смрад и тяжёлое дыхание тех, кто выжил в этом аду. С лица Флоренция скапывала кровь от шрама, поставленного при отступлении. Он смотрел на тех, кого судьба пощадила. Тит смотрел на сорок два из нескольких сотен, что приняли свой бой. Пуская это сражение, не станет последним, но Рим был сдан. За целый час яростной схватки слабая искра надежды была погашена. Но пусть битва за Рим была потеряна, но война за будущее Рейха только начинается. Тит Флоренций, прославленный брат–лейтенант повёл вглубь подземелий вечного города оставшихся людей во мрак новой жизни. Теперь они сами стали мятежниками и повстанцами. Их война только начинается.
Тем временем наверху. Спустя десять минут.
Человек в длинном лиловом пальто стоял на почерневшем снегу, он вдыхает воздух, пропитанный запахом пороха и крови, и гордо взирал на улицы усеянные трупами. Стояла непроницаемая тишина, прерываемая лишь стонами раненых.
– Теперь пора начать переговоры с Канцлером. Либо он уйдёт, либо мы его сами свергнем, – Сказал один предводителей мятежа и ехидно добавил. – Скорее всего, его больше никто не увидит.
– Нет. Приберите здесь всё. Приведите в состояние порядка, – приказал гегемон революции.
– Зачем? – Тут же возмущённо спросил человек.