На потолке расположилось несколько длинных стеклянных панелей. Пара секунд и они замерцали ярким фиолетовым цветом, который пронёсся яркой ослепительной волной по всей комнате, настигнув даже самые незначительные уголки. Тут же раздался записанный звук:
– Процедура кварцевания начата.
Веки юноши зажмурились непроизвольно, чтобы ультрафиолетовый свет не навредил глазам.
– Процедура кварцевания окончена. – Таким же машинным, слегка отдающим помехами голосом прозвучало.
Впереди ещё одна дверь поднялась под стену и Лютер, волоча ноги, устремился туда. За порогом его встретило вполне нормальное помещение – вытянутый коридор, покрашенный известью.
– Осталась одна минута. – Голос диктора отдавал чёткостью и ясностью.
Лютер пробежал к лестнице и ступенька за ступенькой поднялся на третий этаж. Коридор промелькнул размытым пятном и не давал изобилия деталей, чтобы его запоминать.
Юноша ворвался в кабинет за секунды до того, как прозвенел оглушительный и доносящийся до всякого уха звонок. Растерянные взгляды ребят тут же пали на вовремя подоспевшего сокурсника.
– Хм, – протяжно затянул преподаватель, слившийся с большими кувшинами цветов, перед которыми расположился его стол, – а вы успели юноша до звонка. – Встав с места, поправив бежевый пиджак, протянув руку в сторону свободной парты, седой преподаватель заботливо вымолвил. – Ну что ж, присаживайтесь юноша. Вы достойны того, что быть здесь. – Пожилой педагог ехидно улыбнулся. – Раз бежали сюда, как подорванный, то явно стремились получить знания.
Сквозь стройные одноместные ряды прошёл парень и занял место там, где отсутствовал кто-либо. Прямо у окна, откуда проистекали прекрасные виды изумительного города.
Двери кабинета закрылись автоматически. Пластина металла намертво застыла на месте, выйдя из стены, перекрыв единственный вход и выход.
– Так-с-с-с, – вновь затягивая, склонившись над электронным журналом, затянул учитель. – Посмотрим, кого у нас нет, и кто есть.
Пара кликов и над деревянным полукруглым столом застыла голографическая проекция журнала, в которую педагог приготовился тыкать пальцем.
– Амалия Илия?
– Здесь. – Ответила миловидная изумительная девушка, выбравшая сегодня для одежды красную кофту с высоким горлом, джинсы и ботинки.
– Лютер Калгар?
– Здесь.
– Ох, так это вы у нас бегун-скороход. Надо будет запомнить, что вы такой марафонец. – Потешался преподаватель, мгновенно перейдя на следующего студента. – Габриель Сваргон?
– Здесь. – Прозвучал ответ полный грузности, исходящий от беловолосого юноши, сидящего в кожаном пальто.
– Хельга Браун?
– Здесь. – Ответом прозвучали буквы, выдаваемые от девушки, с обесцвеченными волосами, облачённой в джинсовые одежды.
– Джон…
– Отчислился. – Констатировал кто-то из толпы студентов. – Он теперь вышел замуж и уехал в Центр Свободы.
– Жебер Вирилис? – Не замечая перебившего, обратился к аудитории преподаватель.
– Здесь. – Дал ответ полноватый парень в белом классическом костюме и как ни странно редкой причёской.
– Ансуа Торн?
– Тут. – Скоротечно выговорил чернявый парень, накинувший на себя тёмную кофту и кожаный жакет.
Прозвучало ещё пара фамилий и имён, донёсших смысл, что все, кто нужно на месте и можно начинать занятия, но Лютеру всё равно на них, ибо те, кого он желал видеть уже рядом с ним.
– Так, а кто мне скажет из вас, – вдумчиво и вкрадчиво начал учитель, – по какой цене сейчас котируется один «олигариум»?
– Триста пятьдесят к одному федералу. – Подняв руку, гордо отвечает Жебер. – Возможно проседание рынка до четырёхсот.
– Ох, святые капиталы, – сняв очки, потерев линзы, педагог усмехнулся. – Мда, сильно потрепала Корпорация валютный рынок Уэльского Олигархата.
– Мистер Джонатан, – обратился Лютер, – а почему так быстро обваливается валюта Уэльса? Ещё вчера всё было спокойно и никаких предпосылок не имелось.
Аудитория внимательно следила за каждым движением уст преподавателя при ответе, в памяти фиксирую смысл слов:
– Потому что, по последним данным финансового центра Генерального Тотал-Корпорациона, валюта Уэльса не отличается стабильностью и благонадёжностью. – Оглядевшись по сторонам, смотря через прикованные взгляды студентов, словно выискивая скрытую камеру или подсадного, академик с осторожностью добавил. – А так же, потому что руководство региона в лице Комитета Десяти отказало Корпорации в приватизации Олигархического Департамента по Управлению Школами. Вот Монетный Двор «невзначай» и выпустил несколько миллионов лишних купюр.