— Это не больно?
Его глаза осветились чем-то похожим на насмешку, но потом они сосредоточились на чем-то более нежном. Ладонь Декса снова прижалась к моей щеке, его большой палец погладил мою верхнюю губу.
— Нет, детка, это чувствуется отлично.
Я лизнула его большой палец, и он закатил глаза, а затем с ворчанием опустил свои черные густые ресницы.
Я оставила поцелуй в местечке между его указательным пальцем и большим, а затем снова склонилась к его коленям, позволяя ускользнуть всякому беспокойству по поводу того, что делала, и наполнила им свой рот. К моему удивлению, он больше не шевелил бедрами слишком сильно, вместо этого позволяя мне делать то, что я хотела, стиснув зубы и сжав простыню, которую он сбросил с плеч. Я начала сосать в налаженном ритме, поглаживая рукой ту часть члена, которую я была не в силах охватить своим ртом. Стоны Декса становились громче, он тяжело дышал и двигал своими бедрами в такт моим движениям, из-за чего его пирсинг бился о мои пальцы.
— Я сейчас кончу, — простонал он. — Детка, сожми меня по-настоящему сильно. О, да… трахни меня… детка, выдрочи меня на эти прекрасные сиськи… пожалуйста…
О, ад. Как я могла отказать ему? Я сжала его еще сильнее и вытащила из своего рта, двигая рукой по каменно-твердым мышцам и шелковистой коже до тех пор, пока он не закричал и длинные белые струйки не начали снова и снова выстреливать мне на грудь.
Декс лег на спину, задыхаясь, его рот открылся, в то время как я опустилась перед ним на колени, пытаясь восстановить свое дыхание.
— Чертов ад, — проворчал он спустя какое-то мгновение, принимая сидячее положение.
Он протянул пальцы и коснулся ими своей спермы на моей груди. Он мягко и осторожно размазал теплую липкую жидкость вокруг моих сосков.
— Христос, детка, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел, — пробормотал он, убрав, наконец, свою руку от моей груди и взглянул на меня из-под своих длинных ресниц. Он улыбнулся почти застенчиво, проведя своей чистой рукой по моим волосам, затем склонил свой рот к моему. Он целовал и целовал меня, его язык поглаживал мой, мои зубы, он был повсюду.
Через какое-то время он с глубоким вздохом нехотя отодвинулся от меня. Сел на пятки, дотянулся до боксеров, которые он бросил на край кровати, отер ими мою грудь и одернул мою футболку, когда закончил. Эти яркие голубые глаза поймали мой взгляд, и он снова мне улыбнулся, эта беззаботная, благодарная улыбка вызвала боль в моей груди. Он потянулся, обвил рукой мою талию и прижал меня к себе.
Он был обнажен. Его кожа была теплой и влажной, когда он притянул меня к своей груди. Свободной рукой, убрав мои волосы от лица, он звонко поцеловал меня в макушку и лоб с намеком на фамильярность.
— Ты в порядке?
Меня одолела застенчивость и я кивнула.
— О, да, — я не собиралась паниковать. Не совсем.
— А ты?
— Думаю, ты заставила меня попотеть... Но я более чем в порядке, — сказал он, целуя меня в щеку.
— Намного больше, чем просто в порядке.
Я бы соврала, если бы сказала, что его замечание не заставило меня улыбнуться.
— Я…
Движение его руки было таким быстрым, что я едва уловила красные подтеки на его пальцах. Я была не такой идиоткой, чтобы не понять, что это кровь. Моя кровь. А затем я покраснела, чувствуя невероятное смущение.
— Эммм… возможно тебе нужно вымыть руки, — прошептала я.
Декс нахмурился и поднес к лицу не ту руку, о которой я говорила, затем быстро поднял вторую, чтобы проинспектировать и ее. Его брови поползли вверх, когда он перевернул ладонь и присмотрелся к тому, что на ней было. Его нижняя губа приоткрылась.
— Ах, Ритц, я… — его губы сомкнулись, ноздри раздулись, когда он громко сглотнул.
— Детка, я, что сорвал твою вишенку?
Теперь была моя очередь сглотнуть.
— Я же говорила, что никогда не спала с парнем, — Господи, как стыдно. Нужно было ничего не говорить, пусть бы он подумал, что у меня начались месячные или что-то в этом роде.
— У тебя очень большие пальцы.
О, Боже. Я тупица.
Он моргнул, один раз, два, три раза.
— Мне кажется, я… черт, детка, я не подумал об этом, мне кажется, — он снова перевел взгляд на окровавленные пальцы.
— Я, правда, лишил тебя девственности?
Что за способ заставить меня чувствовать себя лузершей? Какой должна быть девственная плева? Несокрушимой?
— Это не месячные.
Декс низко и протяжно застонал. Он мгновение пошевелил пальцами, а затем раздавил меня в своих крепких объятьях. Он оставил теплый влажный поцелуй на моем подбородке.
— Ты в порядке по этому поводу?
Он так хорошо пах. Я кивнула, получая удовольствие от ощущения его грубой щетины на моей щеке. Я не собиралась сожалеть о своем решении. Я приняла все это с распростертыми объятиями.
— Да.
Довольное урчание, которое послышалось из его груди, вызвало у меня улыбку.
— Хорошо.
* * *
Он сидел за кухонным столом с миской хлопьев в одной руке и ложкой в другой, не отводя от меня своих сияющих синих глаз. Меня это очень смущало, несмотря на то, что я была полностью одета. Он уже видел меня практически голой. Его пальцы побывали в таких местах, при воспоминании о которых, мне становилось жарко. Мне нечего было смущаться в одежде, но все-таки это было так.
— Почему ты так на меня смотришь? — осторожно спросила я, пытаясь спрятать лицо за своей миской.
Взгляд Декса не оставлял меня ни на секунду.
— Потому что мне интересно, какая ты на вкус.
Это чудо, что я не уронила ложку.
Я думаю, что не сделала ни единого вдоха, даже когда он одарил меня своей сатанинской улыбкой.
— Готов поспорить, ты настоящий деликатес.
О, Божечки.
Декс был опасным парнем, и с его профессией ничего было не поделать. Или с его хобби, связанным с мотоциклами, с его криминальным прошлым, или его татуировками, которые занимают половину тела. При всех его талантах с его руками, он был умным, внимательным парнем, который точно знал, какое действие могут оказывать его слова. У него не было никаких проблем с этими коварными приемчиками.
— И я представляю, как ты будешь кончать на моем члене, когда твоя симпатичная маленькая киска опустошит меня полностью.
Ложка клацнула о столешницу в непреднамеренном суициде.
Вот дерьмо!
Какого черта я не подкинула ему идею принять душ вместе? Ах, да. Правильно. Моя рука. Я еще не рассказала ему о своей дурацкой руке.
Мое лицо сразу стало жарче на десять градусов, а весь воздух из легких испарился. Декс усмехнулся и подошел поднять мою ложку. Он сделал это с улыбкой, опасной, как змея в высокой траве.
— Нам обоим пора собираться или тебе придется запрыгнуть на эту столешницу и дать себя попробовать.
Я беру слова назад, если чудеса и правда случаются, то одно из них было то, что я не упала со стула после этого комментария.
Мои мозги заскрежетали.
— Ахх...
Декс послал мне другую безнравственную, медленную ухмылку, показывая свои белые зубы.
— Все, что ты пожелаешь, детка. Я почти готов остаться, несмотря ни на что.
Так же как и я, и у меня не было ни малейшего понятия, откуда эти мысли и желания берутся в моей голове. Не приходилось ли мне сражаться с ними всего день назад?
— Мы... Мне следует поплавать, — то, что мне действительно нужно — это выпустить пар. Определенно. Одной.
— Это сработает, — он пожал плечами, его голубые глаза сузились. — Мне нравится идея подождать несколько часов.
Я сглотнула просто непристойно огромное количество слюны, наполнившей мой рот. Подождать несколько часов, чего? Я не была уверена, но знала, это что-то хорошее.
— Да… Даа.
Декс соскользнул со стула, балансируя пустой миской в одной руке и обхватив меня второй.
Мне нужно привести мысли в порядок и перестать вспоминать, как его член дергался от малейшего прикосновения. Аах.
—Я кашлянула, пытаясь привести в порядок свои мысли.
— Ты не знаешь, зачем вчера звонил твой отец?
— Черта с два, я знаю. Ничего хорошего, если он звонит мне. Я позвоню Лизе или Мари, пока ты будешь плавать, и узнаю, не в курсе ли они.
— Лиза и Мари… Почему я об этом не задумывалась раньше?