В более раннем, в этот раз напечатанном на машинке письме Хаффнера Шмидту-Ландри от 20 августа 1939 года, в котором он просит также о возврате одолженных денег, чтобы "избежать долговой тюрьмы за неуплату процентов" и которое между прочим оканчивается словами "Не будет ли у нас войны дней через восемь?", Хаффнер пишет: "Я работаю, однако не слишком воодушевлённо и медленно продвигаюсь вперед. Позавчера я как раз окончил третью главу".
В том, что речь идёт о книге "История одного немца" (чьё название Хаффнер правда нигде не упоминает), не может быть более никакого сомнения. Это означало бы зайти весьма далеко, утверждая, что Хаффнер уже тридцатилетним искусственно создал легенду для своего посмертного успеха книги. И в интервью с Юттой Круг Хаффнер даёт описание своего неоконченного проекта книги от 1939 года, который точно соответствует "Истории одного немца".
Почти за двадцать лет до того Хаффнер назвал Герману Рудольфу тогдашний проект "небольшой политической биографии", в которой он описал бы, что он до того "уже столь многое пережил": "Первую мировую войну, революцию, Веймар, Гитлера, теперь Вторая мировая война и так далее — это же целая живая область тем, которые я описывал". Здесь отчетливо видно, что работу над книгой Хаффнер возможно продолжал ещё короткое время после начала войны ("теперь Вторая мировая война"), однако из другого высказывания также отчётливо видно, что довольно скоро после начала войны он прервал работу над "Историей одного немца". В какой точно день это было, никто более не может сказать, и всё же в письме Шмидту-Ландри от 6 октября 1939 года Хаффнер сообщает, что он уже "наряду со своей изначальной книгой, из которой написаны (лишь) 4 главы и 270 страниц, начал другую маленькую книгу, в которой должно быть не более 200 страниц […]". Здесь также следует перечисление глав, которые мы снова находим в книге "Германия: Джекилл и Хайд". Из этого с убедительной логикой выходит, что в промежутке времени с 20 августа до 6 октября 1939 года — однако очевидно раньше, поскольку ведь Хаффнер уже начал "маленькую книгу" — была написана четвёртая глава, которую следует считать утраченной. Все эти письма с конца лета 2001 года находятся во владении Оливера Претцеля, которые он получил из наследства Ландри. Если бы все эти детали стали известны ранее, то не была бы допущена неточность в примечании издателя к "Истории одного немца", в которой говорится, что написание "Истории одного немца" можно датировать началом 1939 года. Но всё же если и было это так сделано: борьба идет не вокруг этого примечания.
Аргументов, свидетельств и указаний на истинность "Истории одного немца" имеется в избытке. И всё же сомнения относительно момента возникновения "Истории одного немца" не рассыпались под грузом свидетельств об аутентичности воспоминаний Хаффнера, гораздо более с самого начала они пострадали от своей собственной слабости и неосновательности. Немногое, что вообще могло рассматриваться в качестве аргументов, было опровергнуто в течение нескольких дней, и в особенности дрезденский историк искусства Пауль, который много месяцев занимался печатанием своих поразительно наивных текстов, а он мог бы в течение нескольких часов при помощи нескольких словарей и телефонного аппарата проверить свои собственные утверждения и тем самым избежал бы ненужного и болезненного инцидента.
После того, как он начал наступление в газетной статье, Пауль хотел бы, чтобы он "ничего не писал". Однако почему, следовало бы спросить, он издал эту примечательную критику? Тем не менее было интервью с ним, которое 10 августа 2001 года передавалось Немецким радио Берлина, ставшее началом этих дебатов. В этом интервью, которое было проведено по инициативе Михаэля Грота, тогдашнего корреспондента радиостанции в Саксонии и знакомого Пауля, Пауль собрал свои преимущественно сомнительные замечания: невозможно, чтобы Хаффнер уже в 1939 году мог использовать слова "окончательная победа" и "виртуальный[17]", равно как и выражение "business as usual". Лингвисты и историки быстро опровергли эти и другие пункты.