Оглушающий хлопок и резкая боль, заставляет ее открыть глаза. Она падает не в силах устоять, но Энрико успевает ее поймать, что-то крича на итальянском языке.
— Какого это, когда у тебя забирают самое дорогое?
— Скорую срочно!! Марио скорую срочно! Девочка моя… — качает он ее на руках не в силах поверить, что она решилась на такое безрассудство.
— Энрико, что ты натворил?!? — запричитала мама, а он только сильнее зарывался в нее, пачкая свою одежду кровью, которое растекалось на ее подвенечном платье, яркими пятном. — Что ты наделал?!? Бедная девочка!
Машина скорой помощи прибыла спустя десять минут, поэтому ее в срочном порядке эвакуировали, на ходу пытаясь делать прямой массаж сердца. Люди Франко, вытащили Мэтью и последовали за ними, поэтому, когда ее привезли в больницу, Мэтью не отходил ни на шаг, мечтая разделаться с ублюдком лично.
Спустя двенадцать часов, врач вышедшей из реанимации, сказал, что она впала в кому, поэтому положительных прогнозов дать не может. Мэтью сжался от этих слов, так похожих на те, и решил, что в этот раз не сдастся.
— Я могу пройти к ней?
— Ни в коем случае! — запретил врач. — Никаких посещений. По крайней мере, пока.
В коридоре вдруг стало слишком много людей с оружием, и врач выгнал всех, вызывая полицию. Мэтью был готов к встречи с Энрико, но тот на удивление так и не появился после того, как у него отобрали Полли и привезли сюда.
Время тянулось слишком медленно.
Спустя неделю, Мэтью ждал, когда она придет в себя, записывая ей голосовые сообщения и просто смс на телефон. Увидев, как мимо него пробежала медсестра, а следом за ней и врач, Мэтью напрягся, поднимаясь с кресла и подходя ближе к стеклу. Ей вставляли трубки в рот, и делали массаж, и его охватило нехорошее предчувствие. Он положил две ладони на стекло и прижался лбом.
— Не уходи Полли. Только не так.
— Что происходит? — спросила женщина, подойдя к нему и, заглядывая через стекло.
— Кажется у нее остановка сердца.
— Господи помоги этой девочке, — прошептала она и, закрыв глаза, стала молиться, а Мэтью пригляделся к ней.
— Вы кто?
— Я Мария. Мария Герра. Мать Энрико.
— Что вам нужно?
— Я просто волнуюсь за нее… и за него. Он не ест ничего, только пьет. Закрылся в кабинете, никого не впускает, только просит сообщать ему новости о ней. Я боюсь, что он что-нибудь сделает с собой.
— Разве это будет не честно? Он убил ее родителей и обманом заставил их подписать документы.
— Я знаю, но он мой единственный сын, — плакала она, шепча молитву и смотря на Полли. — Я виновата перед ней, и прошу прощения. Я поговорила с ним, и он пообещал, что больше не тронет ее, если она останется жива.
— Очень благородно, — выплюнул Мэтью, сжимая кулаки и отворачиваясь.
— Да, Энрико поступил плохо, но он влюбился. Я его не оправдываю, но он мой сын, и я все равно люблю его, хоть и осуждаю.
— Надеюсь, он будет мучиться всю оставшуюся жизнь, — цедит Мэтью, и она снова плачет.
— Простите меня.
— Вы не виноваты. Это только его вина. И если честно, даже не представляю, как он ее будет искупать.
— Обещаю, он больше не причинит вреда вам. Вообще никому. Он пообещал остаться здесь.
— Хоть какие-то хорошие новости за последнее время, — цедит он и тут же стучит кулаком в стекло, заставляя медсестер подскочить на месте. — Какого черта? — кричит он, и они крутят у висков.
Он видит, что трубку убрали и медсестра поверяет прибор, ставя капельницу, а когда уходит, он видит, что Полли открыла глаза.
— Очнулась девочка!
Он срывается с места и пытается пробиться в палату, но врач запрещает, говоря, что ей необходимо время на реабилитацию.
— Пусть она пару дней полежит, а после мы посмотрим.
Он возвращается к стеклу и видит, как Мария машет ей, вытирая слезы с лица.
— Я уже ухожу. Можно я приду еще раз, когда к ней разрешат посещения?
— Я не могу вам запретить, но советую воздержаться о словах, про сына. Мы же не хотим, чтобы ее состояние ухудшилось?
— Нет, конечно, нет. Я ему скажу, что она жива и все. Обещаю, он не станет приходить.
— Очень на это надеюсь. Но если придет, я его убью.
Она несколько минут смотрит на него внимательным взглядом и попрощавшись с Полли уходит.
52
Через несколько дней его впервые пустили к ней, и когда она увидела его, расплакалась, отвернувшись. Стоило ему подойти к ней и протянуть руки, она выставила свои.
— Не приближайся ко мне. Я плохой человек. Внутри меня темнота и ничего святого.
— Тогда хорошо, что я дьявол. Твоим демонам понравится в моих объятиях, — улыбнулся он, и она разревелась еще сильнее, пока он не обнял ее, покрывая поцелуями лицо. — Я так испугался за тебя. Ты ненормальная, в курсе?!
— Что мне сделать, чтобы ты…
— Ничего, прошу, — выкрикнул он. — Ничего не делай, я просто в шоке с происходящего! Думал, это я сумасшедший.
Она улыбнулась, смотря на него печальным взглядом, и он начал рассказывать ей, что они будут делать, как только ее выпишут.
Через две недели к ним прилетели Франко и Мина. К тому времени посещения уже были разрешены, но о том, когда ее можно будет забрать, никто не говорил.
Перед самой выпиской к Полли пришла Мария, и она попросила, Мэтью выйти. Он был недоволен этим, но все же оставил их наедине.
— Здравствуй детка.
— Добрый день.
— Как себя чувствуешь? — она улыбалась, но нервозность все же проскальзывала в ее жестах.
— Лучше. Как он?
— Пьет. Как только узнал, что ты жива, стал пить еще сильнее, видимо, когда не пьет, вспоминает, как ты выстрелила в себя, — она замолкает и Полли кивает.
— Мне жаль. Поначалу я действительно хотела, чтобы он умер, но теперь… Я не держу на него зла. Видимо то, что бог дал мне еще один шанс, говорит о многом, — улыбается она, расправляя складки на простыни и Мария кивает, пряча слезы. — Люди с плохим прошлым создают лучшее будущее. Поэтому думаю, что мы с ним можем создать что-то хорошее, но по отдельности. Я желаю ему найти кого-то. Возможно с Леонорой у них что-то получится. Ведь она любит его, по-настоящему.
— Детка, прости меня. Я не знала. И его прости.
— Все хорошо. Это не ваша вина, — говорит Полли, потирая рану от пули. — Я его простить не могу, пока. Мне нужно время.
— Конечно, малышка. То, что ты вообще об этом задумываешься, говорит о многом. Твоя благородность, черта сильных людей. Понимаю, как глупо это звучит, в свете произошедших событий, но для меня это очень много значит, как и для Энрико.
— Надеюсь, что через несколько дней меня выпишут, и я улечу. Если вдруг мы не увидимся, я желаю вам счастья.
— Спасибо детка. Спасибо и… прощай!
Она поцеловала ее в щеки и, шепча молитву, вышла из палаты, чувствуя, как легко стало на душе.
Спустя неделю ее выписали, и они улетели домой, оставляя после себя одно разбитое сердце и душераздирающую историю любви, мрачного сицилийского наркобарона, ставшего затворником в своем поместье, после того, как невеста странным образом исчезла.
Именно так преподнесли историю о пропаже невесты Энрико Герра в информационных источниках.
Дома Полли ждала новая жизнь. Ее данные восстановили, и теперь она была Полли Крэйн. Официально.
Их отношения с Мэтью плавно перетекли в официальные, они даже съехались, хотя по началу Франко настаивал на раздельном проживании. Но поняв, что после рождения сына ему больше не нужно за ней приглядывать, отпустил с легким сердцем.
Спустя полгода.
— Малышка, прошу, сжалься надо мной, — шептал Мэтью, стискивая руками ее талию, покрывая поцелуями шею.
— Нет Мэтью. Еще рано.
— Ты говорила это пару месяцев назад.
— И сегодня тоже нет.
— А когда?
— Не знаю.
— Это нечестно, — буркнул он, слетев с кровати и уходя в душ.
Вот уже полгода он уговаривает ее расписаться, а она не хочет.