Синьор Сести, напевая, скрылся в кладовой и вернулся с несколькими штуками драгоценной ткани.
— Ваша тетушка заказала все это в лавке синьора Боккино. Когда мы определимся с фасоном и снимем мерки, я отправлю ткань вышивальщицам.
Гладкий серебристый атлас мерцал и переливался в солнечных лучах. Кассандра понятия не имела, по какому случаю можно надеть такое платье.
Портной тем временем уже разворачивал рулон тончайшего шифона:
— А сюда пойдут маленькие жемчужины. Из этого материала получится прелестная фата.
Кассандра отшатнулась от ткани, как от ядовитой змеи. Все недавние события вдруг обрели смысл: отсутствие наказания, поход в мастерскую, доброе расположение Агнессы. Старуха отправила ее к портному не для того, чтобы сшить пару платьев на каждый день. Синьору Сести предстояло снять мерки для подвенечного наряда.
Глава пятнадцатая
Недуг ослабляет тело, а безумие — мозг, но ничто не ранит душу сильнее потери истинной любви.
Прежде чем Кассандра вновь обрела дар речи, портной вновь удалился в кладовую, а дверь лавки с мелодичным скрипом распахнулась.
В мастерскую вошла Мадалена в бледно-лавандовой с серебром робе и юбке цвета индиго, к которым чудесным образом подходил меховой воротник ее лилового плаща, черно-бурой лисы. Переступив порог, девушка подхватила юбки и сбросила непомерно высокие котурны.
Ее камеристка Ева подобрала башмаки и аккуратно поставила их у входа.
— Синьорина Мадалена, — обратилась она к хозяйке, — ваш отец велел мне пойти на рынок. Я вернусь через полчаса.
— Ступай, — Мадалена отпустила служанку беспечным взмахом руки.
При виде подруги Кассандра воспряла духом.
— Мада! — воскликнула она. — Как я рада тебя видеть!
Мадалена встретила ее сияющей улыбкой:
— А как я за тебя рада! Твоя тетушка через свою старую камеристку передала, чтобы я поскорее пришла сюда и разделила с тобой этот грандиозный момент.
Кассандра чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
Синьор Сести вернулся с новыми отрезами, выбранными Агнессой.
Мадалена пришла в восторг от бронзового атласа с металлическим блеском и изящной выделкой.
— Просто очаровательно, не находишь? — проворковала она, благоговейно касаясь дорогой ткани.
Кассандра не ответила; она едва могла вздохнуть. Ей отчаянно хотелось избавиться от корсета — как тогда, на мосту.
Словно во сне, она позволила портному отвести себя к маленькой примерочной в дальнем углу мастерской. Мадалена увязалась за ними. Сиена помогла госпоже снять платье.
Портной попросил Кассандру подняться на возвышение перед большим зеркалом. В одной сорочке девушка чувствовала себя неловко. Прежде такие вещи ее не волновали, но теперь все было иначе; теперь ее жгли познанные тайны. Фалько. Мастерская живописца. Поцелуй. Синьор Сести принялся заворачивать ее в ткань, закалывая складки булавками.
— Почему ты не сказала, что день твоей свадьбы уже назначен? — спросила Мадалена. Кассандра чувствовала, что подруга изо всех сил скрывает обиду.
— С чего ты так решила? — удивилась Кассандра. — На то, чтобы сшить платье, уйдет не один месяц.
В бедро вонзилась острая булавка.
— Синьорина, заклинаю, стойте спокойно, — пропыхтел портной с булавками во рту.
— Я даже не знаю, когда Лука возвращается в Венецию, — продолжала Кассандра.
Эта мысль ее немного успокоила. В самом деле, если портному заказали платье, это вовсе не значит, что свадьба будет на днях. Не так ли?
Сиена робко кашлянула. Все это время она держалась так тихо и незаметно, что Кассандра напрочь забыла о ее присутствии.
— По-моему, я видела синьора да Перагу вчера на рынке, — призналась камеристка. — Разве он не писал, что приезжает?
— Ты, верно, ошиблась, Сиена, — возразила Кассандра. — Будь Лука в городе, он первым делом пришел бы к нам.
Мадалена не удостоила камеристку вниманием. Она не отрывала глаз от портного, покрывавшего хрупкую фигурку подруги слоями тяжелой бронзовой ткани.
— Агнесса наверняка назначила день, иначе она не стала бы затеваться с платьем. — Портной закрепил материал на талии Кассандры и сделал пометки мелом, а Мада поджала губы. — Знаешь, тебе бы перед свадьбой чуть-чуть набрать вес. Луке понравится, если ты станешь немного аппетитнее.
Кассандра задумалась. В последние дни она почти ничего не ела. Да и когда было думать о еде? Девушку занимало совсем другое: убийство, пропавшее тело. И Фалько.
Мада расстегнула украшенную самоцветами заколку и разбросала по плечам блестящие темные кудри.
— Мы договорились, что ты не станешь готовить свадьбу, пока не состоится моя. — Теперь в ее голосе определенно звучала обида.
— Поверь, Мадалена, я удивлена не меньше, чем ты. Я понятия не имела, что у тетушки на уме.
Разумеется, она лукавила. Агнесса не подозревала о том, что Кассандра творила в ее отсутствие, однако она и так знала, что племянница не отличается примерным поведением. А самый лучший способ уберечь девицу от искушений — выдать замуж, и поскорее.
Девушка тряхнула головой, и портной охнул, не выпуская изо рта булавок. Он как раз прилаживал к будущему платью высокий воротник из гофрированного бархата.
— Извините, — прошептала Кассандра и с жаром произнесла, обращаясь к Мадалене: — Будь моя воля, я отложила бы свадьбу на год. По-моему, я к ней не готова. Иногда мне кажется…
Кассандра осеклась. Синьор Сести, одевавший многих венецианских дам, едва ли чуждался сплетен.
— Что тебе кажется? — нетерпеливо спросила Мада.
— Что мне было бы лучше родиться мужчиной, — выпалила Кассандра. — Мне так хочется быть свободной!
— Свободной? — взвилась Мадалена. — Да ты шутишь! Что в этом хорошего? Женщины, которые так мыслят, заходят слишком далеко. Когда мы проплывали под мостом Риальто, я заметила, что на опоре висит корсет. Не хотелось бы мне знать, как он туда попал.
Кассандра зарделась. Она хотела избавиться от причины своих мук, а вовсе не выставлять ее на всеобщее обозрение.
Мада приняла ее замешательство за удивление:
— Да-да, уверяю тебя. Быть женщиной и тешить себя такими мыслями не пристало девушке из хорошего семейства. Ты должна радоваться: твоя свадьба совсем скоро, не то что моя. — Последние слова она сопроводила горестным вздохом.
— А как же любовь? — промолвила Кассандра, возвращаясь мыслями к роковому поцелую. Тогда по ее телу разливалось дивное тепло, а душу наполняло счастье. Неужели такое сильное чувство может быть дурным?
Мадалена опять все поняла по-своему.
— Лука тебя любит, — заверила она подругу. — А если и нет, со временем полюбит непременно. — Мада заговорщически подняла брови. — Или ты говоришь о такой любви, которая бывает в первую брачную ночь?
Кассандра снова покраснела. Она даже помыслить не могла, что окажется с Лукой наедине, в одной постели. Они целовались всего лишь раз, и то потому, что Лука настаивал, а ей было любопытно, каково это. Таинство свершилось на садовой скамье. Дело было три года назад, когда жениху еще только предстояло отправиться в заграничную академию. В те времена у Агнессы еще хватало сил заботиться о саде, и он весь тонул в ноготках и розах.
«Сейчас я тебя поцелую», — заявил Лука, грубовато прижав ее к деревянной спинке. Кассандра не успела даже закрыть глаза и видела, как его бледное лицо делается все ближе. Он прижался к ее рту холодными губами, а она могла думать лишь о крае сучковатой доски, вонзившемся ей в спину. Алые розы, разбросанные среди пышной зелени, казались осколками разгоравшегося в небе заката.
— Вот увидишь, вы оба останетесь довольны, — беззаботно щебетала Мада. — Я не могу дождаться нашей первой ночи с Марко. — Она подмигнула. — Лучше бы им поторопиться со свадьбой.
Кассандра ахнула и разразилась смехом. Ее сердце наполнилось любовью и благодарностью подруге.