Море насквозь продувало мятый летний костюм Виктора. Он поднял воротник под презрительным взглядом какого-то парнишки в пальто с плеча старшего брата. Надо же, притащился в Венецию, одетый, как сицилийский хлыщ! Так ему и надо! — говорило выражение лица подростка.
Дымка отступала от стен и крыш города, навстречу засверкали стекла домов, вытянулась к небу гребенка дымовых труб.
Калоша водного такси втянулась в устье Большого канала. На балконе женщина в черном выколачивала пыль из ковра, укоризненно глядя на Виктора. Вапоретто[5] замедлил ход, пассажиры ухватились за чемоданы в ожидании высадки. Виктор стоял на носу и глядел на закрытые ставнями окна. Остров Джудекка, казалось, шептал с упреком: «Бога побойтесь, воскресенье, не шумите, дайте отдохнуть». Центр города, бассейн Святого Марка. Дюжина дорогих отелей распялила свои маркизы, как боевые флаги.
— Видел на открытке? — спросил бодрый голос сзади, и Виктор обернулся.
Мускулистый мужчина протягивал ему руку с показным радушием американца за границей. Рукопожатие крепкое. Грязно-серые глаза стараются изобразить дружелюбие.
Виктор согласно кивнул и вернулся к созерцанию окрестностей. Он уже заметил этого типа, но старался держаться от него подальше. Какое-то ускользающее выражение было в этих глазах. И что-то неожиданно знакомое, о чем-то он напоминал, но Виктор никак не мог определить…
От него пахло апельсинами. Дезодорант? Лосьон после бритья? И зубы… как набор домино… Где я его видел? На каком-нибудь давнем семинаре? Просто мельком в метро?
Мужчина не отставал:
— Значит, венецианский девственник. Впервые ступаете на священную… и так далее.
Голос его звучал более раскованно и оставлял лучшее впечатление, чем взгляд.
— М-м-да… — Виктор не поворачивал головы.
— Здесь неплохо и в это время года, — продолжал мужчина. — Конечно, дамочки еврокласса на нас и не взглянут…
Виктор поймал жалостливый взгляд пожилой женщины.
— Спасибо, буду иметь в виду.
— Но есть разные варианты. Я знаю местечко. Жаркие сицилийские попки… Хотите адрес? Копы здесь от рождения слепы.
— Нет, спасибо, не надо.
Мужчина тем же тоном пустился в аналитические размышления по поводу различий в строении гениталий северных и южных итальянок.
— Уилбур Эклунд, — вдруг решил представиться разговорчивый американец и снова протянул руку. — Мебелью торгую, эксклюзивные модели… — Он тряс руку Виктора с видом наивного туриста из кукурузных штатов.
Виктор резко освободился от затянувшегося рукопожатия:
— Извините, меня еще мутит от перелета.
— Понимаю. Может, завтра выпьем вместе? Я угощаю.
— Вряд ли. У меня дела.
Уилбур сделал вид, что не слышит. Он мотнул головой в сторону берега:
— Для новичка лучше всего начать с Гарри. Прелестный коктейль с шампанским и персиковым соком. Можно в шортах.
Судно мягко ткнулось в причальный амортизатор. Мужчина в знакомой фетровой шляпе мялся за ними. Уилбур загородил проход.
Виктор попытался сдвинуть его улыбкой и кивком головы — безуспешно.
— Слушайте, я занят, мне некогда. Вы можете это понять?
— Пропустите, пожалуйста, — волновалась «фетровая шляпа».
Но Уилбур как будто оглох. Улыбка его все ширилась.
— Работа? Но не торговля, не-ет. Не тот у вас вид, сразу скажу.
Инстинктивно Виктор оценил сложение собеседника. Мышцы. И комплекция. Две сотни фунтов, не меньше.
— Исследовательская работа. Что-то вроде научной.
— И впервые в Венеции. Поглядите-ка на него.
— Извините, мы где-то встречались?
Мужчина гулко хохотнул:
— Вы загораживаете проход. Рад был познакомиться.
Уилбур бросил взгляд на паспорт Виктора, вынутый для предъявления в гостинице, и хлопнул его по плечу газетой:
— Рад вдвойне. Поражен вашей скромностью. Уверен, ваша альма-матер может вами гордиться. Я могу называть вас по имени, просто Виктор?
— Не стоит. — По спине Виктора пробежал холодок. — Вас приставили ко мне?
Улыбка Уилбура не претерпела никаких изменений. Он наконец подхватил свой чемоданчик и ступил на трап, который двое сонных гостиничных тружеников отеля «Даниели» выдвинули на борт вапоретто.
— Слишком драматично. — Уилбур слегка покачал головой, вытащил визитку настолько же пеструю, насколько сам был бесцветен. Богиня с бюстом, большим, чем крылья, выдувала из дудки ярко-красные слова: «БОЖЕСТВЕННЫЕ ИНТЕРЬЕРЫ». Он сунул визитку в нагрудный карман пиджака Виктора, подмигнул ему и сошел на берег. — Передумаете — звоните. Я всегда готов. Кофе здесь слишком крепок. Я в «Даниели». Вы тоже?