***
Когда через два часа мы вернулись домой, оба нагруженные тяжеленными сумками, Глеба дома уже не было. Пока Джонни разбирал сумки, я достала готовые зразы, картошку, всё необходимое для простого салата и стала быстро готовить. Никифоров порадовал меня вкуснейшей сдобой с кофе перед супермаркетом, но моему желудку этого оказалось мало. Он громко подавал сигналы бедствия, от чего смеялся Джонни, раскладывая остальные продукты по холодильнику. Когда картошка мирно варилась, зразы жарились на медленном огне, а я уже более спокойно нарезала овощи в глубокую чашку, изредка проверяя творившееся в сковородке, Никифоров приземлился напротив меня, попивая кофе из кружки со «Звёздными войнами», при этом испытывающе поглядывая, явно желая мне что-то сказать. - Ну чего? - не выдержала я минут через пять, прекращая мучить несчастный помидор. - Знаешь, когда ты вот так наставляешь на меня нож, все слова как-то исчезают, - усмехнулся друг, вызывая ответную улыбку. Отложив острый предмет, отошла к плите. - Зря ты так с Глебом. - Не начинай... - Два взрослых человека, а ведёте себя как дети малые. - Я и есть ещё ребенок, - воскликнула в сердцах, снимая с огня многострадальные зразы, один из которых «протёк», чем немного расстроил. Не люблю такие мелкие недочеты. - Именно поэтому его и попросили с тобой посидеть. - Мама всегда преувеличивает, - поморщилась в ответ. - Особенно, когда дело касается контроля. - Это называется забота, - заметил Джонни. - В тюрьме у надзирателей и заключенных такая же «забота». - Не преувеличивай. - Неужели ты думаешь, что я и сама бы не прожила две недели?! - всплеснула руками, выкладывая всё недовольство, связанное со сложившейся ситуацией. - Мне семнадцать, да, я ещё несовершеннолетняя, да и учусь не лучше всех. Но жаловаться Глебу на мою безответственность, а потом оставлять его в роли няньки было чересчур! В коридоре хлопнула дверь, заставив меня замолчать. Тягостную тишину нарушали громкие шаги, а через несколько секунд брат, одетый всё в тот же костюм, показался на кухне. - Какие люди! - воскликнул Джонни. - А я уж было надеялся, что мне больше достанется. - И не надейся, - усмехнувшись, проговорил Глеб и уставился на меня. Несколько секунд мы играли в нашу излюбленную зрительную дуэль, и в этот раз я вышла проигравшей. - Будем есть через десять минут, - сухо произнесла я, вновь возвращаясь к овощам. И мы действительно сели через указанный мною срок. Брат успел переодеться в домашнюю одежду, даже помог потолочь картошку. Джонни достал две бутылки купленного им в супермаркете пива. Мне же достался сок. За едой мы почти не разговаривали. Парни перекидывались фразами, вспоминая кого-то из своих друзей, обсуждая планы на эти недели. Меня же в разговор редко втягивал Никифоров, но я не горела желанием в нём участвовать. Накатывала усталость после долгой поездки. Через час Джонни тепло с нами попрощался, сославшись на позднее время, которое было даже не детским, и оставил нас с Глебом наедине. С братом мы молча доели, убрали тарелки, а после, попросив меня не засиживаться за компьютером, брат ушел к себе. Я осталась одна, с тоской глядя на грязную посуду, которую было лень мыть. После недолгих размышлений, плюнула на всё и пошла к себе, быстро переодевшись, даже не умываясь, завалилась на кровать. Последней мыслью было, что всё могло пройти и хуже...