Мэгги достала деньги из кошелька.
— Я бы предпочла, — ответила она, поднимая голову и глядя на Чэннинга в упор, — чтобы меня уважали за то, что я умею делать, и перестали следить за мной как за трехлетним ребенком.
— А я и не знал, что за вами следят. Собственно, ничего другого Мэгги и не ожидала услышать.
— Неужели?
К ее изумлению, Чэннинг неожиданно похвалил ее.
— Кливленд считает, что мне с вами повезло.
— Он прекрасный учитель, — ответила Мэгги, растерявшись от того, как неожиданно он повернул разговор.
— Кена обычно раздражают люди с плохой памятью.
— А у кого плохая память? Чэннинг показал на прозрачный пластиковый пакет у нее в руке.
— Я думал, вы купите на ужин краба.
— А мне больше понравились морские гребешки.
Он покачал головой.
— Я плохо представляю, как их готовить, — сказал он, видимо, рассчитывая услышать от Мэгги, что она сама все сделает.
— В таком случае, вы рискуете лишить себя удовольствия вкусно поесть, ответила она.
Следующие несколько дней Мэгги чувствовала себя растерянной из-за того, что Чэннинг стал с ней иначе обращаться. Она не исключала, что причиной послужила ее резкость.
— Ты меня удивляешь, — признался Трои, когда она попыталась что-то объяснить ему по телефону. — Ты говоришь, он перестал за тобой следить?
— Или научился делать это так, что я не замечаю.
— Мэгги, я не…
— Я очень осторожна, — заверила она его, — не сомневаюсь, что он будет счастлив поймать меня, если я совершу какую-нибудь оплошность.
— Так о чем же ты тогда толкуешь?
— Я и сама точно не знаю. Он стал более открытым, что ли, и более любезным.
— Еще чуть-чуть загадочного обаяния, и ты во власти Чэннинга, — перебил ее Трои. — Мне почему-то это совсем не нравится.
— А как тебе нравится вот что — он хочет, чтобы сегодня я вернулась домой и передала для него несколько документов по факсу в Нью-Йорк.
— Так, это уже интереснее. И что это за документы?
— Дело не в документах, Трои. Дело в том, что они с Брехтом остаются до вечера в городе, и я буду на Линкс-Бэй одна.
Мэгги почувствовала, что собеседника заинтересовала ее новость.
— А экономка? Как ее там, Сансет?
— Скайсет.
— Ну не важно.
— Она мне не помешает.
— А мне кажется, ты не должна ее недооценивать. Возможно, у этой женщины глаза на затылке. Но продолжай. Что ты придумала?
— Ничего особенного, я просто смогу получше осмотреться.
Трои долго молчал.
— Что-то подсказывает мне, что это может оказаться ловушкой. Все как-то уж слишком удобно, если подумать.
«Я уже успела подумать», — хотела ответить ему Мэгги. Она все очень хорошо обдумала и пришла к выводу, что такой шанс упустить нельзя.
— Я позвоню тебе сразу же с утра, — пообещала она.
— Мэгги?
— Я знаю, ты хочешь, чтобы я была осторожна.
— Да, и еще кое-что.
— Что именно?
Трои с минуту поколебался, а потом все же сказал:
— Я скучаю по тебе.
Глава 14
Мэгги разработала примерный «план разведки», пока добиралась до Линкс-Бэй. Того, что там действительно находится Скайсет, нельзя было не учитывать. Чэннинг упомянул между прочим, что экономка работает сегодня только до обеда, но откуда было ей знать, чем эта женщина займется после.
Было бы только естественно, если бы слуги использовали малейшую возможность, чтобы вырваться с опостылевшего им острова, но, видимо, Скайсет считала это место своим домом. Свободный вечер она провела у себя в комнате. В глубине души надеясь увидеть женщину на пристани с сумкой в ожидании лодки, Мэгги понимала, что этого скорее всего не будет.
Скайсет она обнаружила в холле — экономка отмеряла жидкое удобрение для комнатных цветов. Поздоровавшись, Мэгги объяснила, почему она вернулась сегодня домой раньше, чем обычно, и без Чэннинга. Скайсет подняла голову и улыбнулась ей, потом продолжила свое занятие.
Посмотрев на нее, Мэгги вдруг подумала, что каждый раз, когда она видит эту женщину, у нее мелькает какое-то странное воспоминание, будто что-то когда-то произошло, но она не может точно сказать, когда и что именно.
— Я буду в кабинете, если я вам понадоблюсь, — сказала Мэгги. Индианка не реагировала. Вероятно, если бы она сейчас сказала: «Я собираюсь ограбить сейф», — Скайсет продолжала бы заниматься цветами.
Бумаги лежали именно там, где оставил их Чэннинг, слева от факса. Следуя его указаниям, Мэгги нашла нью-йоркский адрес и принялась за дело.
Документы юридического содержания были связаны с покупкой недвижимости. «Никаких секретных и особо важных сведений они не содержат, — решила Мэгги, иначе едва ли он поручил бы ей заняться ими». То, что было по-настоящему важно, наверняка было бы доверено только Брехту.
Конечно, вполне возможно, для Троя, уверявшего, что у Чэннинга имеются крупные враги, фамилии адресатов были важны, но ей они совершенно ничего не говорили. Не исключено, что это были не владельцы юридической фирмы, а сообщники Чэннинга, вместе с которыми он намеревался совершить очередное преступление. Мэгги оглядела стол, ища бумагу и ручку, чтобы записать номер, но ничего не нашла. Неожиданно ей пришло в голову, что это подходящий повод для того, чтобы проверить, заперты ли ящики, — желание, которое она испытывала, впервые войдя сюда.
«Неужели Чэннинг мне так доверяет? — удивилась она, когда средний ящик с легкостью открылся. — Нет, он не так глуп, чтобы оставлять на виду то, что может его скомпрометировать».
В ящике был идеальный порядок, так же как и везде. Аккуратно разложенные в коробочки из оникса письменные принадлежности, марки, стопка конвертов с его инициалами в левом углу.
Мэгги еще немного потянула на себя ящик и пошарила в глубине — ничего.
Немного разочарованная тем, что не нашла окровавленных носовых платков или, по крайней мере, секретной карты с обозначенными крестиками кладами, Мэгги задвинула ящик и потянула за следующий. Взгляд ее привлек кусок хрусталя, острый край которого выглядывал из-под конверта.
На первый взгляд он напомнил Мэгги подвеску от люстры. Странно, что Чэннинг, с его стремлением к идеальному порядку, держал у себя в столе эдакую безделицу, вместо того чтобы привесить куда положено. Мэгги решила разглядеть подвеску получше.
Это был действительно хрусталь, но не подвеска. Короткий кусочек прозрачной лески был продет в тонкое отверстие посредине и завязан узелком на концах. Такие штучки обычно продаются в индийских магазинах, где курят фимиам и учат играть на гитаре. Мэгги смотрела с удивлением на предмет, вызывавший ассоциации с магией и оккультными науками и удивительно не вязавшийся с образом человека, у которого она работала. Невозможно было представить себе, что Чэннинг, с его железной логикой и трезвым умом интересовался сверхъестественным. Запрятанная в стол побрякушка еще сильнее разожгла любопытство Мэгги, заставив ее вновь задаться вопросом, кто же все-таки он такой, Дирек Чэннинг.
«Не уверена, что я когда-нибудь это узнаю, — пробормотала она едва слышно, снова убирая под конверт свою находку, — даже если проживу с ним все жизнь». Мэгги стало смешно при одной мысли об этом. Скорее всего она не выдержит рядом с этим человеком даже одного лета.
Не найдя больше ничего любопытного ни в одном из ящиков, она закончила работу и решила отправиться туда, где хозяин дома проводил самые интимные часы своей жизни, в спальню.
Присутствие Дирека Чэннинга ощущалось здесь настолько, что это заставило ее сердце учащенно забиться, едва она закрыла за собой дверь. Все в этой комнате говорило о том, что здесь живет мужчина. Дорогая массивная мебель из ореха в раннеамериканском стиле напоминала о пионерах и мореплавателях людях, обустраивавших свою жизнь основательно, в расчете на долгие годы, уверенных, что их имущество будет переходить от поколения к поколению. Разыгравшаяся фантазия Мэгги заставила ее задуматься о том, сколько невест лишилось невинности на этой широченной постели и сколько шляп висело на старинной вешалке с крючками в форме голов животных.