– Но вы не знаете, что нужно братству от меня?
– Не имею представления, – ложь, конечно же. Однако девушке не станет легче от его предположений. – Тем не менее, вот мой вам совет: не торопитесь расставаться с семьёй, друзьями, домом. Вам кажется, что в другом месте, в другой стране и среди других людей вам будет лучше, чем здесь и сейчас, что вы начнёте новую интересную жизнь, но это лишь иллюзия. Особенно если в деле замешано братство. Мы много обещаем, однако не держим слова или искажаем сказанное до неузнаваемости. И понятие вреда у нас несколько отличается от общепринятого. Поэтому наслаждайтесь тем, что у вас есть, цените ваших близких и вашу свободу. Даже если вам кажется, будто вы несвободны, поверьте, на самом деле вы свободнее многих. Я провожу вас к вашей машине.
Вивиан кивнула неохотно, позволила отвести себя обратно к автомобилю. По хмурому выражению лица, по застывшему отрешённому взгляду видно, что девушка поспорила бы с каждым пунктом сказанного.
Действительно наивная.
Юная мечтательная девушка, ребёнок фактически, ничего, по сути, в жизни не видевший, полагавший, что на соседнем пастбище трава сочнее, солнце ярче, а за всяким хорошим поступком обязательно последует награда.
Возле своей «Колибри» Вэйдалл остановился, бросил быстрый взгляд по сторонам, убеждаясь, что проезжая часть пуста.
– Ох, простите, пожалуйста!
Вэйдалл почувствовал слабый толчок и инстинктивно притянул Вивиан ближе к себе.
– Ничего страшного, – отмахнулась Вивиан, вежливо, привычно улыбнулась толкнувшей её девушке.
Или молодой женщине – черты лица не различить как следует под чёрной вуалью. Среднего роста, волосы под шляпкой, длинная чёрная юбка и жакет, в руках круглая, покрытая платком корзиночка. Женщина суетливо кивнула Вэйдаллу, перебежала через дорогу и поспешила по тротуару вдоль ряда домов.
– Всё в порядке?
– Да, – Вивиан подняла руку, рассматривая кисть. – Перчатку порвала. Пустое.
Вэйдалл перевёл спутницу через дорогу, усадил в машину. Откинувшись на спинку сиденья, Вивиан попросила отвезти её домой.
До окончания уроков ещё часа три, и Вэйдалл вернулся в свой особняк. Через два с половиной часа позвонила Аннет.
Вивиан отравили.
* * *
Часов у меня с собой не было, но по ощущениям дело затянулось куда как дольше, чем на пять минут.
Ещё выяснилось, что, вопреки моим представлениям, колдующий собрат Двенадцати зрелище не самое впечатляющее и основательное.
Сначала Гален с закрытыми глазами и сосредоточенным выражением лица стоял перед невидимой преградой. Затем водил руками, что-то бормотал себе под нос и хмурился. Несколько раз обошёл всё капище по периметру, наивнимательнейшим образом осмотрел каждый амулет со всех сторон и даже раз-другой, когда думал, что мы его не видим, с откровенной злостью и нецензурными эпитетами попинал полог. Наконец Гален вернулся на исходную позицию, раздражённым жестом взлохматил собственные волосы, глубоко вдохнул-выдохнул в попытке успокоиться, снял и бросил пиджак в траву. Носком ботинка расчистил маленький пятачок земли между пологом и тропинкой, нашёл палочку и, присев на корточки, принялся что-то чертить на импровизированном листе, поглядывая периодически на преграду, как ученик на записанную на доске задачу. Моё любопытство быстро сменилось нетерпением, потом скукой. Арлес с оттенком превосходства понаблюдал за Галеном, однако и демону вскоре надоело следить за затянувшейся пятиминуткой. Мы постояли возле Галена, походили вокруг, по очереди спустились к болоту. Арлес вполголоса жаловался на некоторых чересчур самоуверенных полукровок, на деле совершенно не способных разобраться с какой-то человеческой игрушкой, я молчала, не зная, можно ли мне разговаривать с посторонним мужчиной, пока его светлость лорд Порочность работать изволят? Сама я, как и все сирены, человеческую магию скорее чувствовала, чем видела. Когда я подходила к пологу вплотную, кожу начинало ощутимо покалывать сотнями иголочек, ладони и пальцы сводило аж до ломоты в костях, а воздух вдруг становился вязким, поддёргивался рябью. И если резко отвернуться от преграды, то можно заметить краем глаза зеленоватую полупрозрачную сеть, слабо светящуюся, размывающую очертания капища. Она появлялась вспышкой, словно мираж в раскалённом мареве пустыни, и исчезала, стоило только посмотреть на неё прямо.