Я-сирена встрепенулась, взвилась, недовольная, возмущённая фактом, что какая-то низкая девка смеет подходить к моему мужчине с такими предложениями, я-человек же хлопала растерянно ресницами в попытке осознать степень желаний одноклассницы. Кларисс, конечно, предупреждала, что Беатрис имеет виды на Галена, но чтобы вот так открыто, нахально подкатывать со словами: «Можете меня отшлёпать, господин учитель, сегодня я была очень, очень плохой ученицей»?!
Арлес неожиданно расхохотался.
– А она затейница, эта Беатрис!
По виду ведь и не скажешь.
– По крайней мере, заказчицей она точно быть не может, – сделала я вывод. – Магия, вызовы, кровь – для Беатрис это слишком хлопотно, грязно и долго, не будет она с ними возиться, во всяком случае, пока у неё есть отец, оплачивающий капризы дочери, – я подошла к пологу, но приближаться вплотную не стала, замерла в двух шагах и закрыла глаза.
Сирены умеют не только петь, подчиняя, привораживая голосом. Ещё мы способны слышать. Шёпот небес, арии моря, дыхание ветра, трели деревьев. Надо лишь сосредоточиться, леди Идэна показывала нам, как различать голоса мира.
– Ева, что ты делаешь? – уточнил Гален настороженно.
– Слушаю, – ответила я, не открывая глаз. – Занимайся своими схемами и не отвлекай меня.
Дышать глубоко и ровно. Стук собственного сердца ориентиром, светом маяка во тьме. Раньше у меня не получалось, но теперь в моём распоряжении источник магии сирен, полный силы, ждущий, когда же я погружусь в его сверкающие воды.
Дыхание. Биение сердца. Поначалу я слышала только своё, но вскоре обострившийся слух уловил другие – моих спутников. Сердца демона стучало ровно, сердце Галена немного быстрее.
Шёпот листвы и травы, скрип древесных стволов, шорох корней, натужное кряхтение земли.
Песнь болота.
Не кваканье лягушек, не гудение стрекоз, но именно песнь, негромкая, неразборчивая, словно на чужом языке.
Вот уж не думала, что болота умеют петь.
Я осторожно отодвинула от себя ненужные голоса, закрылась мысленно от них, представила зеленоватую сеть полога. Как Гален сказал – какому богу поклоняются местные колдуны? Человеческие заклинания питал не дар самого колдуна, но сила, данная богами, или духами, или иными существами, призванными магом. Тем и опасна нынешняя человеческая магия – пёс разберёт, кто даёт силу и что потребует взамен. И всякая сила тоже оставляет свой след, имеет свой голос. Возможно, по вложенной в полог энергии я смогу понять, что за существо стоит за посещающими капище магами. Насколько мне известно, капище посвящалось кому-то одному, и на его территории запрещалось обращаться к другим божествам.
Болотная песнь настойчива. Она текла медленно, но неумолимо, просачивалась в сознание тяжёлыми комками ряски и запахом затхлой воды. Неведомый голос шептал на ухо, вкрадчиво, убаюкивающе, почти ласково, и мне вдруг показалось, что обладатель его стоит рядом, такой же грязно-зеленоватый, как и сеть передо мной.
Это и есть источник силы местных колдунов?!
– Ева? – другой голос прозвучал издалека. – Ева?!
Неожиданно я поняла, что больше ничего не слышу, только два голоса да глухой стук одного сердца, замедляющийся с каждым ударом. Песня не становилась громче, она лишь обволакивала со всех сторон, закутывала в плотный душный кокон, заполняла сознание. Кажется, я уже и мысленной сети не вижу…
Тьма. Песнь. Редкие удары сердца.
Вспышка боли, резкая, оглушающая звоном.
И всё стихло. Осталась только тьма.
Конец ознакомительного фрагмента