И Вэйдалл лично вышвырнет Галена в окно? Странно. Более чем очевидно по реакции Вэйдалла, неприязненной, но отнюдь не возмущённой и не удивлённой столь наглой попыткой присоединиться, что одну девушку на двоих они тоже делят не в первый раз. Скорее всего, Вэйдалл получает девственницу, а Гален приходит чуть позже и снимает сливки. Невинные девы не самые интересные партнёрши в постели – собственного тела ещё не понимают, стесняются, ничего толком не могут, а в большинстве своём и не знают, и боль, кровь и слёзы милым дополнением.
По откровенно подначивающему, ехидному какому-то взгляду Галена ясно, что он слышит каждое слово Вэйдалла и ждёт моего ответа с не меньшим нетерпением. Или ему любопытно, станет ли брат по духу выкидывать его через окно, если я скажу «нет»?
Признаться, секс втроём в мои фантазии и планы не входил. И будь на месте Галена кто-то другой, я бы не колебалась с категоричным отрицательным ответом, но…
Но глупо отрицать, что Гален меня привлекает. И все его снисходительные реплики в школе по-прежнему будили желание доказать обратное. Великолепное мускулистое, однако без чрезмерной перекаченности тело притягивало магнитом взгляд и моей человеческой половинке так хотелось стереть эту нахальную ухмылочку с лица Галена, пока более дикая, хищная сущность мечтала получить данного прекрасного самца в своё полное распоряжение. Леди Идэна учила нас отодвигать, контролировать инстинктивные порывы, но сейчас я даже не стремилась к подавлению желаний сирены. Гулять так гулять!
Я шагнула к кровати, и Вэйдалл неохотно отпустил меня. Я приблизилась неспешно к постели, отмечая удовлетворённо тень удивления в голубых глазах. Неужели полагал, что я вцеплюсь в Вэйдалла и буду плакать и умолять не подпускать ко мне похотливого дядю-учителя? Я честно играю по предложенным правилам и не моя вина, что кое-кто ожидает другой реакции.
Остановившись в изножье, я нарочито медленно спустила полотенце с плеч, разжала пальцы, позволяя махровой ткани упасть на ковёр возле кровати. Несколько секунд наслаждалась ошарашенным слегка выражением лица Галена, цепким взглядом, ощупывающим жадно моё тело. Затем наклонилась, забралась на кровать, без малейшего стыда и смущения вставая на четвереньки. Гален сел, наблюдая за неторопливым моим приближением, и я видела, как недоверчивое изумление плавится в искрящемся серебре, уступает место более конкретному интересу, предвкушению.
– По-прежнему считаешь, что женщина не может тебя соблазнить? – уточнила я шепотом, устраиваясь верхом на мужских коленях. Простыня сползла, прикрывая уже весьма и весьма условно.
– Разве похоже, что я против? – Гален обнял меня пониже талии, прижимая к себе.
Не против, это-то я хорошо ощущала. И почему его глаза постоянно меняют цвет? Что любопытно, у Вэйдалла тоже.
Странно. И подозрительно. Только задумываться пока нет ни сил, ни желания.
Мы потянулись друг к другу одновременно, впиваясь в губы жадным поцелуем, словно пытаясь выпить, выжать друг друга досуха. Я обвила шею Галена руками, испытывая удовольствие от одного лишь соприкосновения обнажённой кожей, от поцелуя грубоватого, без намёка на нежность, на терпение. От мысли, что единственная преграда между нами – тонкий белый лоскут, тело окатывало волной пьянящего жара, собирающегося внизу живот озерцом раскалённой лавы. Одна ладонь скользнула вверх по моей спине, опустилась обратно и даже ниже, оглаживая ягодицы, а вторая зарылась во влажные после душа волосы, обхватила затылок, вынуждая меня склонить голову на плечо. Я не сразу сообразила, зачем он это сделал… пока не почувствовала прикосновение других губ к открывшейся части шеи.
Значит, всё-таки втроём? Впрочем, ладно. Сирены редко образуют тройственные союзы, но если сугубо в постели и единоразово, в порядке эксперимента, то почему бы и нет?
Губы Галена тоже прошлись по моей шее, но стремительно, царапнув уже знакомо кожу чем-то острым, опустились на грудь, втянули сосок. Ладонь перестала фиксировать голову, накрыла второе полушарие, перекатывая затвердевшую вершинку между пальцами, и я откинулась назад, на Вэйдалла, слегка выгнулась. Собственное тело показалось вдруг куском глины, мягкой, податливой, принимающей послушно ту форму, которую ей придавали горячие, уверенные пальцы. Я повернула лицо к Вэйдаллу, встретилась с тяжёлым взглядом глаз, потемневших до свинцового оттенка грозовой тучи. Поцелуй жестче, требовательнее, чем все его предыдущие, но мне понравился терпкий контраст, понравилось смешение освежающей нежности и опаляющей страсти. И я позволила себе маленькую вольность – выпустила клыки, прикусила нижнюю губу Вэйдалла и лизнула сразу ранки, ощущая на языке медный след чужой крови.