А по виду и не скажешь, что учитель способен на что-то серьёзное ради друга. И, получается, Гален тоже не человек, если они с Вэйдаллом знакомы уже столько лет.
– И речь идёт не о случайной подружке, а о своей женщине, единственной, любимой. Я думаю, девушка была беременна. Норд, разумеется, не упоминал об этом моменте в письме и Дрэйк молчит, но каково назначение парной привязки?
– Соединение сильной крови, дара и сохранение либо образование нового рода путём его продолжения через потомство, – пробормотала я. Вероятность быстро забеременеть увеличивается в разы, к тому же леди Идэна говорила, что привязка напрочь отбивает всякий интерес к другим представителям противоположного пола, кроме связанного партнёра. Или связанных партнёров. – А что стало с Дрэйком?
– Дрэйк по-прежнему находится в Эллорийской империи, ведёт всё ту же партию, что и три года назад, и делает вид, будто ничего особенного не произошло. Если бы не письмо, мы бы даже не знали, что на нём есть привязка. Я и об участии Бевана в этой истории узнал случайно – слышал часть разговора старших вскоре после его смерти.
Мы остановились на опушке леса, в тени сосен. Солнце припекало уже по-летнему, аромат сирени в моих руках разливался в душном воздухе.
– Ты кому-нибудь рассказывал о своём предположении? – уточнила я. – О том, что где-то, возможно, растёт сын или дочь одного из братства?
– Нет, – покачал головой Вэйдалл. – Даже Галену не сказал. Не потому, что не доверяю, а потому что, как мне кажется, он саму возможность обретения жены, детей, семьи считает маловероятной глупостью.
– Ну, как демонстрирует пример твоих собратьев, это не столько маловероятно, сколько слишком опасно для обоих.
– Поэтому, полагаю, они и устроили бегство своей девушки – надеялись спасти её и защитить.
– Думаешь, им это удалось?
– По крайней мере, её до сих пор не нашли и Дрэйк выглядит вполне здоровым, что свидетельствует, что девушка жива. Ева, – мужчина повернулся ко мне, посмотрел внимательно, серьёзно, – как выяснилось, потенциальная пара привлекательно для нас пахнет. Это не запах невинной девушки, хотя его мы тоже слабо, но ощущаем.
Не может быть…
Или может?
Я отступила на шаг, с опаской глядя на Вэйдалла, сжала ветви сирени. Он же говорил, что я приятно пахну, что даже мыло не перебивает мой запах, а ведь девицей на тот момент я уже совершенно точно не являлась!
– Нет…
– Ева, – начал мужчина, однако я резким взмахом руки перебила его.
– Нет-нет-нет… только не говори, что все твои замечания о моём запахе… – фразу я не закончила. – Что ты и я… что мы можем быть…
Во имя неба и моря! Это ж надо ТАК вляпаться?! Ему понравился мой запах, а я могла неосознанно спровоцировать привязку к Вэйдаллу как к своему первому!
Мужчина осторожно положил мою сумку в высокую траву, шагнул ко мне, однако я отпрянула резко, выставив руку перед собой в попытке выдержать дистанцию.
– Не-ет! Я не могу быть твоей парой, я, пёс тебя разорви, сирена! Молодая сирена, у которой всё только начинается! Будущее, учёба, путешествия, интересная работа! Вся жизнь впереди, а я похороню свои мечты, надежды и планы под могильной плитой семейной жизни, быта и грязных пелёнок с детскими бутылочками?! – я даже не кричала – верещала подстреленной птицей. – Да это же всё равно что умереть! Хотя о чём это я? Если ваши старшие узнают о новой привязке, то именно смерть меня и ждёт! Или мне тоже придётся срочно бежать куда-нибудь на край света!
– Ева, успокойся, прошу тебя, – заговорил Вэйдалл спокойно, терпеливо. – Я тебя не кусал и, повторяю, не собираюсь кусать без твоего согласия. И я ещё не уверен, действительно ли имеет место парная привязка.
– Вэйд, я сирена!
– Ты это уже говорила. Неоднократно.
– Ты не понимаешь! – я со злостью швырнула на сумку всю охапку сирени. – Пока мы молоды, неопытны и впечатлительны, мы запросто можем влюбиться в первого партнёра или вообразить, будто влюблены, и, желая удержать его, создать привязку, благо силушки после первого раза резко прибавляется. Поэтому для первых брачных игр испокон веков и выбираются смертные мужчины – во избежание случайного возникновения привязки!