Дэвид одобрительно кивает.
— Родословная важна.
Не моя.
— Каролина Неизвестная-фамилия, я бы хотел пригласить тебя завтра на ужин. — Это не вопрос, а скорее утверждение и вызов отказать.
— Адамчик. Моя фамилия Адамчик, — произношу я.
— И? — Он приподнимает одну бровь в ожидании.
— Да. Я поужинаю завтра с тобой.
Глава 3
Наши дни
Всё тело дрожит. Рука в перчатке зажимает рот, заставляя втягивать воздух носом. Потрескавшаяся кожа сдавливает губы, и меня подташнивает от запаха. Комната всё ещё погружена в темноту. Сейчас я осознаю, что перерезанные линии электропередач на этой стороне Корал Гейблс не были случайностью. Богатые и влиятельные жители хотят защитить свои активы с помощью обширных мер предосторожности. Все дома оснащены камерами слежения. Это чудовище, проникшее в дом, сразу попало бы на плёнку.
От осознания кровь стынет в жилах. Это было спланировано. Кому-то нужно что-то от Дэвида. Или от меня. Или от нас обоих. Или от семьи. Семья Морганов имеет значительное влияние на юге Флориды. Поэтому Дэвид настаивал на профессиональной системе безопасности, однако сигнализация была отключена, когда мы сегодня вернулись. Кто знает, сколько этот человек пробыл в нашем доме, выжидая время для нападения.
Сейчас всё это не важно. Кто бы ни влез в дом, это не игра. Растущая тревога берёт верх. Мои колени дрожат, по спине бегут мурашки. Голова начинает кружиться, и земля уходит из-под ног в тёмной комнате. Мелькает мысль о том, смогу ли я пережить эту ночь. Дрожь усиливается, пронизывая всё тело, мешая стоять. Если бы хоть один луч света освещал комнату, я смогла бы сориентироваться. И тогда возможно…
Несмотря на то, что велел мне не шевелиться, мой похититель заставляет меня встать на колени, а затем давит на плечи, пока я не утыкаюсь носом в ковёр. Плечи пронзает адская боль, когда он заламывает сначала одну, а затем вторую руку мне за спину. Раздается треск пластика, и замок защёлкивается на моих запястьях.
Тьма грозит поглотить меня целиком. Единственное, что я ощущаю, — колючий ворс ковра. Я стараюсь успокоить дыхание, но не могу.
Вдох-выдох, вдох-выдох.
Я задохнусь, если не смогу успокоиться.
— Что вам нужно? — Дрожь в теле просачивается в голос.
— Тихой будь, — огрызается мужчина.
— Скажите, что вы ищете. У нас есть деньги. Влияние. Я дам вам всё, что попросите. — Я жалкая. Умоляю. Что угодно лишь бы защитить себя.
— Закрой. Рот. — Его согнутое колено впивается в мой позвоночник, сильнее прижимая меня к полу. Он грубо дёргает меня за волосы, и я больно прикусываю язык.
— Ай!
Мужик хрюкает, но в этот раз не кричит.
Статический хруст, пластиковый клик. Затем раздаётся приглушенный голос, но я не разбираю слов.
— Она в безопасности. В спальне, — отвечает человек.
Голос на другом конце гавкает, отдавая приказ, затем снова раздаётся клик пластика, и наступает тишина.
— Сука, как же темно, — ворчит мужчина себе под нос, и давление на мою спину пропадает. Облегчение. Моё учащённое дыхание замедляется, успокаивая беспорядочный ворох мыслей в голове. Без его веса на себе, у меня появляется маленькая возможность увеличить поле действия. Оттолкнувшись, я переворачиваюсь и отползаю, пока плечами не упираюсь в каркас кровати. Мгновение спустя, лунный свет просачивается в комнату, когда захватчик отодвигает в сторону одну из тяжелых чёрных портьер. Свет позволяет мне осмотреть человека.
Коротко подстриженные волосы открывают блестящий лоб. Он примерно моего роста, но обладает телосложением профессионального штангиста. Его точные движения говорят о военной подготовке или вроде того. Его лицо свирепо нахмурено, а тёмные глаза-бусинки безжизненны. Несмотря на угнетающую жару, он одет в облегающую рубашку с длинными рукавами, брюки и тяжёлые ботинки. Весь в чёрном. В его ухо вставлено маленькое электронное устройство с мигающей зелёной точкой. Что-то металлическое мелькает в кобуре на его бедре. Я проглатываю ком тревоги, грозящейся поглотить меня. Пистолет.
— Молчи и сиди тихо. Не усложняй, — рычит он. Он говорит без какого-либо различимого акцента. Я не нахожу никакой запоминающейся отличительной черты. Мне нужно что-то, по чему я могла бы опознать этого мужчину. Его поймают. Ему это с рук не сойдёт. Им это с рук не сойдёт. Кем бы они ни были.
Сила. Она, может быть, и похоронена где-то глубоко, но всё ещё есть во мне.
— Где мой муж?
Резкими движениям мужчина оказывается передо мной. Он хватает меня за волосы, зверски дёргая назад, что отдаётся болью в затылке. Я смотрю на него. Моя оценка была точной. В нём нет ни грамма человечности. Пустой безэмоциональный взгляд чёрных глаз буравит меня.
— Давай я тебе объясню, дрянь. Мне похер на тебя. Ты винтик в огромном механизме, мать твою. Я делаю свою работу. Мне дохрена платят. Без лишних вопросов, потому что мне насрать на ответы. Не пытайся плакать или просить пощады. Заткни хлебало и не мешайся, — рыча, чеканит он и плюёт мне в лицо. Я вздрагиваю, его хватка причиняет мне тупую боль. — Уяснила?
— Д-да, — заикаюсь я. Проявляю очередную слабость. Губы мужчины искривляются в маниакальной улыбке. Он решил, что власть в его руках. Решил, что я трясущаяся от страха домохозяйка, которая не станет сопротивляться.
Меня достало, что люди меня недооценивают. Достало, что мужчины вытирают об меня ноги. Достало играть второстепенную роль в собственной жизни. Этот мужик не догадывается, что я испытывала гораздо большую боль, чем подёргивание за волосы. Переживала худшее, переживёшь и это. Это обещание приходит откуда-то из глубины. Спящая надежда, которую я считала давно покинувшей меня.
Одна деталь в плане, которую этот мужлан не продумал, заключалась в том, что сейчас мне нечего терять. Нечего.
Моя жизнь — это череда фальшивых вечеринок. Сторонний наблюдатель решит, что я проживаю роскошное приключение. За дорогими нарядами, изысканными украшениями и общением с элитой скрывается моя реальность. Всё моё существование заключается в одной жалкой лжи. Дэвид носит меня, как дорогие часы: для показухи, но не больше.
Обману пришёл конец.
Несмотря на растущую всепоглощающую панику внутри, я отказываюсь сидеть смирно и позволять красть у меня и остатки достоинства.
Откидывая голову, я напрягаю каждый мускул, чтобы ударить мужчину лбом в нос. Чвак! Мужчина удивлённо хрюкает. Его хватка пропадает с волос, он с грохотом падает на ковёр.
— Ты сломала мне нос, мразь! — рычит он.
Нет времени придумывать план. Нужно действовать. Сейчас же.
Не имея возможности помочь себе руками, я едва могу координировать движения. Я пролетаю мимо воющего мужика, снова слышу голос из устройства в его ухе. Плечом я врезаюсь в дверь спальни. Дверь громко отлетает в стену коридора.
Я убегаю.
Глава 4
Пять лет назад
— Не нервничай. Мама чувствует страх. — Лениво ведя одной рукой руль, а вторую положив на моё колено, Дэвид представляет собой само спокойствие. Его глаза цвета океана отрываются от дороги и он подмигивает мне.
— Очень смешно, — ворчу я, но его спокойствие передаётся и мне. Дэвида ничто не раздражает. В жизни, полной крутых поворотов и не отличающейся стабильностью, я нуждаюсь в той стойкой безопасности, которую такой мужчина, как Дэвид, может обеспечить. Его сложно разозлить. Когда возникают проблемы, он находит решение. Игры не для него. Он звонит, когда обещает позвонить, эмоционально стабилен, без неожиданных истерик и вспышек ярости. Если этого недостаточно, чтобы убедить меня встречать с этим замечательным человеком, то он зацепил тем, что смотрит на меня, как на единственную женщину в мире.