— А что ты сказала? Про меня вряд ли, они бы тогда уже здесь сидели, — начал рассуждать вслух Коготь, — значит, про Рурка?
— Пришлось намекнуть им, что я сплю с ним. — Вздохнув, ответила знахарка. — Понятно, что они ушли весьма веселые и в отличном расположении духа.
— Значит, завтра лишнее внимание нашему шерстяному другу обеспечено. — Ящер встал из-за стола и забрал из рук Анги котелок. — Умно.
— Теперь я жалею о том, что сказала. — Женщина посмотрела на хаса. — Репутацию себе подмочила.
— Наплюй. — Посоветовал Коготь. — Когда хреново станет, они к тебе самыми первыми прибегут. Поболтают день-два, да и забудут. Тем более, что если Гуднальф вызвал отряд стражи владетеля им не до тебя будет.
— Грундальф. — Машинально поправила ящера Анга. — И я не уверена, что отряд прибудет — наверняка бандиты дорогу перекрыли, раз голова запретил по ней ездить. Он по-настоящему испугался. Интересно, что ему купец наплел?
— Анга, зачем тебе все это? — спросил вдруг Коготь и пояснил. — Ну, связываться с бандитами, засаду на них устраивать? Мне опять же помогать. Разборка с бандитами — это только мое дело, оно… как бы… — ящер замолчал и женщина ждала его пояснения, — обязывает меня так поступить. — Закончил он.
— Тебя обязали Боги, верно? — спросила проницательная знахарка. Коготь отвел взгляд в сторону. — Я сама догадалась — после таких ран обычные разумные не выживают, — она ткнула пальцем в горло ящера, — если бы не заступничество Богов.
— Тогда тем более зачем это тебе?
— Я давала клятву. — Тихо произнесла женщина. — Перед Богами. Нарушение которой, как я уже говорила, вредит тебе едва ли не больше, чем ты кому либо. Боги дали тебе жизнь, но отняли память. Такое тоже случалось. Я же выбрала верно служить народу и исцелять его от болезней. Бандиты — болезнь. — Она посмотрела на ящера. — А ты, я, Рурк и стража — микстура. Потому что не всегда организм можно вылечить одними травами, иногда опухоль приходится вырезать. В данном случае разговоры не помогут — эти кымы сами выбрали свой путь. — Анга прошла к столу и села на лавку. Плеснула себе в кружку отвара. — Я могла бы тебе не помогать, умертвить и приказать Рурку закопать твое тело, продолжая жить дальше. Вот только это была бы уже не я. — Знахарка посмотрела ящеру в глаза. — Не проходи мимо чужой беды, если можешь помочь. Такова одна из заповедей Богини. Я не могу по-другому. Тем более, что эти бандиты — серьезная угроза. — Анга решительно встала. — Для всех. Мы узнаем, где их логово, я лично переговорю с Грундальфом, чтобы он собрал ополчение. Тут каждый умеет держать меч в руке и если все жители встанут плечом к плечу как один, то бандитам несдобровать. И помощь владетеля не потребуется. Таков мой план.
— Он немного отличается от моего, но помощь не помешает, ты права. — Согласился Коготь. — Значит, ответственность не дает тебе покоя?
— Да.
— Кем ты была раньше? — без особой надежды на ответ спросил ящер.
— Ты, кажется, хотел помыть посуду? — спросила Анга, подняв бровь.
— Уже иду. — Ящер вышел из домика, аккуратно притворив дверь.
Он посмотрел на вечерний закат, на ало-малиновые лучи заходящего солнца, на отражение небес в зеркальной глади озера. Рядом шумели кроны деревьев, стрекотали насекомые и изредка перекрикивались ночные звери. Втянул в себя воздух, высунув язык, чтобы ощутить запах трав и леса. После чего решительно зашагал к сараю.
К Шустову Рурк подошел ближе к обеду. Он сделал это специально, чтобы было больше времени потолкаться на рынке, продать добычу — шкурки отдельно, мясо отдельно — и сделать то, зачем пришел. Заодно перекусить в харчевне, послушать о чем там говорят, самому сказать пару слов. Амулет позволял это сделать, уловить, так сказать, общий фон голосов или же сосредоточившись на одном собеседнике, подслушать его. Местные о таких возможностях не знали, поэтому пристальный взгляд мава, если он был незамечен, их не раздражал, зато в Империи сразу бы сообразили, что такой посетитель не просто так зенки пучит. И загорал бы Рурк в тамошней тюрьме до самой виселицы.
Ворота были открыты нараспашку — похоже, стража уже забыла об угрозе разбойников и как обычно резалась в кости, раскидывая кубики на бочке. Рурк повернул к знакомому стражу, который изображал охрану, повиснув на копье и с тоской глядя на дорогу. Он сразу же оживился при виде мава.
— Здорово! — страж был рад поболтать даже с мавом, который уже давно не платил за вход в город.
Это крупные торговые города взимали плату за вход, да и та была чисто номинальной — пара железных не более. Такие мелкие деревеньки как Шустов не могли себе позволить отпугивать случайных посетителей, поэтому плата здесь была еще меньше, а торгующие на рынке полностью освобождались от нее. Кто подсказал такую мысль Грундальфу — непонятно, но все окрестные земледельцы, охотники и рыбаки теперь стремились в Шустов, чтобы славно поторговать и заработать немного деньжат. Корснунг, что стоит на Шторе и так неплохо имеет с переправы и отправке плотов в Миргард, а Шустов живет только вырубкой леса, рыбой и торговлей шкурами. Даже Выселки, где находится пара шахт, и те предпочитают продавать руду в Торнбьеф, поэтому изделия местных кузнецов довольно дорого стоят. Рурк все это узнал из разговоров жителей городка, так что был в курсе.