– Что же вы ткали? – спросила я, чувствуя себя провинциалкой. Мне, выросшей в далеком от всего мира крошечном Бердфорте, и Спиталфилдс, и сам Лондон казались невообразимыми.
– Шелк. В тех краях все занимались торговлей шелком. Малыши его сматывали и собирали. А мне так хотелось быть полезной. Я просила и умоляла научить меня ткать пораньше. Помню, что приступила к обучению, едва руки начали дотягиваться до края станка.
– Должно быть, они гордились вами.
Мисс Давенпорт коротко рассмеялась:
– Мне доставались одни тумаки. Мастерица я никудышная. Столько хорошего шелка было потрачено впустую.
Я улыбнулась ее шутке, но мягко добавила:
– Я тоже училась не слишком быстро.
– Отец Ариэль Давенпорт постоянно рассуждал о четвертом станке, но я так и не приноровилась к работе. Со всеми этими окнами в комнатах было холодно, зато всегда светло. – Ее глаза смотрели уже не на меня, а на стаю темных пичуг на витраже. – Мы работали под пение птиц. Видите ли, у нас на крыше расставлялись силки.
– Силки? – Ее слова сбили меня с толку.
– Думаю, у ткачей хорошо получается мастерить силки. Проворные пальцы и все прочее. Отец Ариэль Давенпорт любил слушать пение птиц, пока мы работали.
– И что же вы делали со всеми этими птицами? – Я перевернула вязанье и, взглянув на законченную строчку, пересчитала просвечивавшие ряды.
– Продавали. Певчие птицы стоят немалых денег, особенно если хорошенькие. Хотя я больше дорожила теми, у кого были красивые голоса. Думаю, лондонская знать любит держать у себя таких. Мы так же поступали, и дом наш наполняло пение. Все ссоры забывались, едва начинала петь подходящая птица.
– Звучит прекрасно.
– Я не очень хорошо умела плести силки, но могла обучать птиц. И тогда одна из наших принималась приманивать других. А мне казалось, что эта-то песня и есть самая красивая. Когда птица обманывает своих родичей.
– Вы… вы, должно быть, поймали много птиц, – запинаясь, произнесла я. Не будучи наивной по части ловушек (в конце концов, кроты – это вечная напасть), я тем не менее не могла не вспомнить предостережение из мемуаров капитана Кука о том, что фейри двуличны по своей природе.
– Мне это не очень нравилось, но с красотой не поспоришь. А они пели прекраснее всех. – Ариэль погрузилась в воспоминания, тяжело вздохнула и провела рукой по вязанью. Пальцы с нежностью поглаживали каждый стежок. – Матери Ариэль Давенпорт всегда хотелось, чтобы я научилась плести кружева на коклюшках. Она лгала мне, что это проще, чем ткать. И постоянно повторяла, что за кружева получше платят. «Никогда не будешь голодать, если владеешь нужным ремеслом».
– Мне знакомо это чувство, – пробормотала я и горько усмехнулась, глядя на свои собственные руки.
Дочери священника достает благородства, чтобы быть воспитанной и образованной, но ей никогда не стать полезной. Застряв между миром труда и миром книг, я в комнате у брата сетовала на отсутствие работы. Это были долгие месяцы угнетающей праздности.
– Я бы ответила, что вы тоже можете плести кружево, но боюсь получить за это оплеуху. Вы ведь не умеете плести шелк. – Мисс Давенпорт поднесла вязанье к свету и прищурилась от солнечных лучей, которые пробивались сквозь замысловатый узор. – А у меня просто руки неподходящие. Слишком уж много там коклюшек.
– Меня никогда не учили плести кружево.
– Там целая сотня коклюшек. А еще валик. Потому-то и нет ничего более ценного, чем наполовину сделанные кружева, ведь для каждого кусочка нужен собственный валик, – она фыркнула. – Ужасное искусство.
– Вы, должно быть, страшно по ним скучаете.
– Что, простите? – растерянно и удивленно переспросила она, выбираясь из своих воспоминаний.
– По вашей… то есть по семье Ариэль Давенпорт. Вы, должно быть, по ним скучаете.
– Вовсе нет, – покачала головой она, – вовсе не скучаю.
– Но вы так часто о них говорите.
– Славно, что вы подумали, будто я могу по ним скучать. Мне это нравится, – мисс Давенпорт слабо улыбнулась. – Немногие здесь понимают, отчего бы мне по ним скучать. Как я вообще могу скучать? Другие – они просто созданы такими. Как и мои руки. Я бы могла попытаться притвориться, пропускать нити друг над другом, и иногда даже получалось бы что-нибудь похожее на кружево. Но это не совсем одно и то же. Само собой не выйдет.
Несмотря на все мои тревоги, покинуть замок я не могла и уже начинала жалеть, что не осмотрела порт в первый же день. Хотя странные картины, которые я тогда увидела, и подпитывали мои грезы, те быстро превращались в выдумки.