ГРАФИНЯ СТРОГАНОВА — «ПОРТУГАЛКА»
Прошло уже много лет после возвращения домой из Италии, а в памяти оставались слова Н. М. Каучишвили, сказавшей однажды в беседе со мной, что материалы, точнее, письма, проливающие дополнительный свет на историю дуэли и смерти Пушкина, могут обнаружиться и в Португалии. Речь шла об архиве португальской поэтессы маркизы Леонор д’Алорна — матери хорошо известной пушкинистам графини Ю. П. Строгановой, прозванной «Португалкой». По сведениям, имевшимся у Нины Михайловны, этот архив все еще находился тогда у потомков Леонор д’Алорна, живших где-то неподалеку от Лисабона. О том же архиве, призывая зарубежных пушкинистов предпринять его поиск, писал в книге «Портреты заговорили» Н. Раевский. Кстати, он впервые в нашей литературе привел некоторые сведения о португальских родственниках Строгановой. Теперь их можно дополнить.
Но вначале напомню, что графиня Юлия Павловна Строганова (1782–1864), урожденная графиня д’Ойенгаузен, в первом браке графиня д’Ега, в 1826 году обвенчалась с графом Григорием Александровичем Строгановым (1770–1857), от которого у нее была к тому времени уже взрослая дочь — Идалия (между 1806–1810—1890), вышедшая впоследствии замуж за кавалергардского офицера А. М. Полетику. Все они оказались причастными к истории дуэли и смерти Пушкина.
Г. А. Строганов приходился двоюродным дядей сестрам Гончаровым, и Пушкин после женитьбы неоднократно общался с ним и его супругой. Граф и графиня были посажеными отцом и матерью Екатерины Николаевны Гончаровой, вышедшей замуж за Дантеса при обстоятельствах достаточно широко известных, чтобы сейчас на этом не останавливаться. У них же устраивался свадебный обед, от приглашения на который Пушкин не счел возможным отказаться, хотя знал, что ему придется сидеть за одним столом с Дантесом. Геккерн, получив вызов на дуэль, приезжал к Строганову советоваться о том, как ему следует поступить, и тот сказал, что считает дуэль неизбежной.
Супруги Строгановы почти неотлучно находились в квартире умирающего поэта, а после его кончины граф, человек весьма состоятельный, взял на себя расходы по похоронам и возглавил опеку над детьми и имуществом Пушкина. По-видимому, сделано это было не только в силу родства с Наталией Николаевной, но и той роли, которую он сам, его жена и их дочь уже сыграли в преддуэльный период. Так или иначе, Строгановы, как, впрочем, практически все великосветское общество Петербурга, с начала и до конца были на стороне Дантеса, а после суда над ним считали его «невинно пострадавшим».
Особо следует упомянуть о зловещей в судьбе Пушкина фигуре И. Г. Полетика — близкой приятельницы Наталии Николаевны, устроившей в своем доме ее встречу с глазу на глаз с Дантесом, что, очевидно, ускорило приближение трагической развязки. И. Г. Полетика, как известно, находилась когда-то в дружеских отношениях и с самим Пушкиным, но потом воспылала к нему жгучей ненавистью, которую сохранила до конца своих дней.
Уже беглого перечисления этих, подтверждаемых свидетельствами современников фактов достаточно, чтобы считать не лишенными оснований предположения, что в архиве португальской поэтессы могут оказаться письма из Петербурга ее дочери, содержащие сведения о дуэли и смерти русского поэта. Нет надобности подробно говорить о том, насколько такие сведения были бы важны. Ведь в том, что мы знаем о преддуэльной истории, все еще много противоречивого и невыясненного.
Но существовали ли действительно, и если да, то сохранились ли такие письма? В любом случае стоило предпринять усилия, чтобы выяснить это. В разные годы через своих знакомых, работавших в Португалии, я пробовал навести справки об архиве Леонор д’Алорна и его содержимом. Однако результатов эти попытки не дали. Поиски в архивах — дело кропотливое, и не всякий за них возьмется.
Но вот в февральском номере журнала «Иностранная литература» за 1984 год появляется статья Н. Поповой о поездке в Португалию и встречах с деятелями культуры этой страны. В их числе был Марио Невеш — первый посол Португалии в Советском Союзе после «революции гвоздик», который, вернувшись на родину, «помимо работы в министерстве иностранных дел, продолжает заниматься изучением русско-португальских связей, и ему удалось разыскать новые сведения о португалке (будущей графине Строгановой)…» Больше того, М. Невеш уже опубликовал о ней статью, копию которой Н. Попова привезла в Москву. Напечатанная в 1979 году в издающемся в Лисабоне журнале «Историа», статья называлась «Португалка, причастная к драме смерти Пушкина».