Но когда Захар выходил, вернее старательно ковылял, из комнаты, и я посмотрела на его спину, - я чуть не обомлела. Я видела его шрамы на теле и понимала, что он сильно пострадал в аварии. Я была готова увидеть травмы на его крыльях. Это мне было как раз понятно. Но его крылья выглядели так, словно недавно были жестоко оторваны, некоторые страницы разорваны или совсем вырваны, а потом сами крылья крепко-накрепко пришили на место мелкими стежками бирюзовыми нитками, а поврежденные страницы подклеили.
У меня есть только одно объяснение.
Я смотрю крылья Маи. Они такие же, как и были, по цвету и форме, просто прозрачные, а не плотные. А еще по краю, где они бирюзового цвета, они выглядят так, как будто кто-то распускает вязание - видно распущенные петли и висят концы ниток. Видимо, ей очень не хватает сил. И теперь становится понятнее состояние крыльев Захара.
- Как там Катя? - Спрашивает Мая, когда Захар ушел отдыхать, а мы переместились на кухню, выкладывая на стол всевозможные угощения. - Я так и не была у нее после родов, Захар еще не готов ездить по гостям и Катя с малышом тоже. Я с ней только по телефону разговаривала. На кого похож маленький, опять на Игоря?
- Ничего, она все понимает, не волнуйся. Я была у нее буквально пару дней назад. - Я останавливаю ее беготню по кухне от холодильника к столу и обратно, забираю тарелку с пирогом, ставлю его в сторону и сильно сжимаю ее руки.
Вот, возьми. Тебе нужны силы. Я чувствую, как она дрожит. Столько всего свалилось на эту нежную девочку за последнее время. Ничего, она сильная, она справится. И я помогу. Вот так уже лучше - ее руки потеплели, а крылья стали ярче. Я снимаю очки полностью, обхожу Маю, опускаюсь на колено и пытаюсь остановить разрушение ее крыльев - беру концы ниток, продеваю их в петли, завязываю маленькие, но надежные узлы. Я сама поражена своими действиями, потому что раньше я крылья видела, но не могла их потрогать руками, я проходила сквозь них. Сейчас, видимо, я уже достаточно натренировалась и могу манипулировать с крыльями. Ведьма – второкурсница?
Если она не будет заботиться о себе, а только о Захаре, она себя потеряет.
Если она не будет заботиться о себе, то я о ней позабочусь.
- Спасибо, - тихо говорит Мая. Она не видит свои крылья, но чувствует мою помощь.
- Не стоит. Для этого мы и есть.
- Подруги?
- Ведьмы!
Катя родила третьего сыночка как раз тогда, когда с Захаром приключилась эта беда и он был в больнице. Неудивительно, что Мая еще не видела малыша, но она передавала через меня подарки и поздравления. Мальчика назвали Георгий и да, он опять похож на папу, как и его старшие братья. Я даже однажды покачала его в коляске три секунды, этого мальчика Гошу. Но потом он скривился, и я сразу уступила место его брату Тиму. Он просто взял его на руки, положил себе на плечо и тот сразу успокоился. Тим смотрел на меня с видом явного превосходства. Ага. Я точно создана не для детей. Даже таких милых, как Тим, Сеня и Гоша. Я буду нежно любить их. Издалека, правда.
А Кате вот, очень идет материнство. И, кажется, чем больше детей, тем лучше у нее все получается.
Мая снова открывает холодильник, я смотрю на тарелку пирожных в ее руках и удивленно округляю глаза:
- Ты научилась готовить пирожные? – Я знаю, что Захар еще не в том состоянии, чтобы готовить. Он еле стоит самостоятельно.
- Нет, - Мая рассмеялась. - Похоже, это удовольствие утрачено для меня навсегда. Это Света приготовила и передала мне, она часто так делает. А я теперь даже есть их не могу.
- Ты дальше худеешь? А не хватит ли уже? У тебя анорексия или булимия?
- Нет. Все иначе. - Мая становится грустной.
- Я видела крылья Захара, твои крылья и точно знаю, что ты что-то сделала. Наведьмовала! – Я рассказываю, как выглядят их крылья. Что крылья Захара были оторваны и пришиты нитками из ее крыльев. - Что ты наделала?
- Я испекла торт для Захара, - со вздохом говорит Мая. - Чтобы он... жил.
- Ты сама испекла торт? И он получился? - О ее не-выпечке знают все в этом городе.
- Да. Это был очень вкусный и красивый торт, который я сама испекла, и сама весь съела, ради Захара.