Если бы кто-то обладал моим крыльезрением и наблюдал за нами со стороны, он бы увидел двоих сидящих на вершине горы крылатых людей. У одного белые сильные крылья из перьев, распахнутые на ветру. У другой две пары – зеленые и красные, сейчас тоже сильные и распахнутые. Крылатые хранители города?
Под этим впечатлением я делаю странную вещь – предлагаю Гаврилычу закуски и сок, которые бережно таскаю за собой в пакете. На рыбу моя щедрость не распространяется.
– Эх, сюда бы еще кофе! – Мечтательно говорю я, выпрямляя ноги на траву, а то засидела.
– Я знаю, где готовят самый лучший кофе в городе, поедем? – Предлагает Гаврилыч.
При свете дня и без спешки я могу рассмотреть его. Высокий, худощавый, немного сутулый, синеглазый, рыжеволосый и с веснушками не только на лице, но и руках. Я так подозреваю, что они у него есть и по всему телу. Вот такой вот архангел мне попался.
Гаврилыч не обманул, отвез меня обратно в город. Но перед тем, как привезти домой, сначала завез к маленькому кафе возле главного корпуса универа. Кофе действительно оказался одним из лучших, которые я пробовала.
Я вернула Гаврилычу все его документы и деньги, и еще раз назвала адрес дома. Спать хочу, еле глаза держу открытыми.
– Я знаю, – ответил он. – У меня замечательная память. К тому же я живу в соседнем доме.
– Правда? А что же мы раньше не пересекались? В магазине там, например, или на улице. Я бы тебя точно запомнила. – Такого рыжего вряд ли пропустишь.
– Не знаю.
– Спасибо тебе, Гаврилыч. – Я хотела поблагодарить его за то, что он показал мне наш город таким, каким я его еще не видела.
Он мне только кивнул и уехал. Я даже не взяла его номер телефона. При свете дня я отчетливо ощутила каждую невыспанную минуту этой ночи. Домой и спааать.
Завалилась в квартиру, сбросила туфли и платье, закинула пакет с едой и на стол и поплелась в душ. Надеюсь, я прямо там не усну.
Проснулась я в своей постели, уже под вечер, от жуткого голода. Даже голова кружилась. Ой, у меня ведь есть рыбка!
Ага, есть у меня рыбка. Только она пролежала в пакете на столе целый день под палящим солнцем – жалюзи я не опустила, – и теперь на кухне у меня пахло так, как будто здесь кто-то сдох. Ну как так-то? Мне ее доверили, я ее всю ночь по городу выгуливала, на экскурсию возила, восход солнца над городом показывала, а она взяла и испортилась. Вот фу.
Чтобы избавиться от запаха рыбы, отнюдь не аппетитного теперь, пришлось устроить сквозняк в квартире и быстренько метнуться к мусорным бакам с этим пакетом. Чуть аппетит не пропал. А дома у меня жрать-то нечего. Приготовила себе кофе и нашла одну конфету. В магазин выходить совсем не хочется, придется обойтись тем, что есть. И тут мне позвонила Катя. Теперь, когда она уже вот – вот должна родить, каждый ее звонок вызывает у меня панику. А вдруг она рожает?
– Катя, что? Ты рожаешь? – Мой голос с истерическими нотками, а я пытаюсь придумать причину, почему я не могу ехать к ней в роддом.
– Нет. А ты? – Катя тоже иногда троллит меня родами. Ладно, ей простительно. – Мы сейчас недалеко от тебя, можем заехать на часик, если ты не возражаешь?
– Совершенно не возражаю, только у меня еды совсем нет.
– Не проблема. Что привезти?
– Я ем практически все, ты же знаешь.
Через пол часика у меня на кухне сидели Катя с мужем, а их мальчики устроились на книжном диване в комнате. На столе появилась огромная пицца. Мой любимый размер. Очень скоро я наелась и сразу же подобрела. Это Котейки такие милые, прикольные. Сидят вот, обнимаются. Игорь бережно ухаживает за женой, часто поглаживает ее круглый животик, целует.
Как бы мне тоже хотелось таких вот отношений. Такой любви. Возможно, тогда я даже буду готова и к детям. А пока, я совершенно свободна от отношений, любви и мужчин. Да и сил у меня на это все нет.
У меня вот одна пара крыльев непонятно куда подевалась, не могу летать уже так быстро и так высоко.
Последнее время мои друзья и знакомые часто говорят мне, что я изменилась. Кажется, не в лучшую сторону. Я стала слишком серьезно относиться к своей работе и мало времени провожу с друзьями. Я теперь редко гуляю ночи напролет и меня очень тяжело вытащить из дома. Если раньше я сама постоянно подрывала знакомых на поездки, походы и путешествия, то теперь меня долго и нудно уговаривают просто погулять пару часиков по городу. Если только в эту прогулку не будет вписано посещение кафе или ресторана. Отдых, сон, вкусная еда и чтение книг – мои жизненные приоритеты сейчас. А еще и секс, чуть не забыла. Такое, просто для здоровья. Сил заводить новые отношения, влюбляться у меня нет.
Я начинаю терять свой привычный обширный круг друзей и знакомых. Ну, а сколько можно меня уговаривать? Раз предложили погулять, два, три – а я постоянно отказываюсь и придумываю всякие веские причины, на пятый раз меня уже не зовут. Зато мне теперь сразу понятно кто есть кто, и кто водился со мной лишь бы попасть на крутые вечеринки или закрытые клубы. Кому я нужна только веселая, заводная и беспроблемная, а кто мне настоящий друг.
Вот и хорошо. А то я уже от них реально устала. Если в конечном итоге у меня останется только Мая и Катя, я буду довольна. Это настоящие подруги, которые принимают меня любой – счастливой, влюбленной, здоровой, веселой, богатой, больной, несчастной, разочарованной, в слезах и соплях, решительной, слабой и глупой. Я сильно рассчитываю на это. Надеюсь наша дружба выдержит испытание моей хандрой.
Хорошо, хоть в плане сексуальной жизни ничего не изменилось – хочу, могу и имею. У меня этих “тетушек” без фото в телефоне достаточно записано. Я не зря их столько собирала и коллекционировала, эти волшебные номерочки. Вот у меня есть тетя Тамара, почти не пользованная, есть тетя Люда – вообще не опробованная, есть проверенная тетя Галя, и на совсем уже крайний случай, есть мой добрый друг Лешка, с которым мы долгое время уже дружим организмами и выручаем друг друга в сложные, сексуально голодные, времена.
И иногда все еще появляется Денис. Приедет, перелюбит, наобещает, исчезнет. А я опять себя ненавижу. И ищу следующий номер телефона в надежде, что этот точно меня расколдует.
Кому первому позвонить? Пусть будет тетя Люда – мой знакомый стоматолог Леонид. Зубы он, кстати, мне очень хорошо полечил. И сам весь такой, как я люблю – сильный, накачанный, ухоженный, модный, с чувством юмора. Он, когда мне зуб лечил, столько времени полежал у меня на груди, что как честный человек должен сейчас все отработать. Знаешь эту отвратительную привычку стоматологов открыть тебе рот так, будто собирается показывать смертельный цирковой номер – дрессировщик засовывает в пасть льву голову? Чтобы было удобно лечить, стоматологи устанавливают одну свою руку пациенту между грудей – это всем так делают или только мне? – и в процессе иногда наваливаются всем телом. А еще любимой их номер засунуть тебе в рот руку, чуть ли не по локоть, ковырялку, крючок, зеркало, еще одну руку, слюнесосалку, медсестру, бормашину целиком и ведро гипсового раствора.
Леонид лечил меня красиво и деликатно, давно уже мне звонил и писал, приглашал встретиться, так почему бы и да? Он меня не разочаровал – на встречу пришел с цветами, в ресторан сводил, накормил, потанцевал и в отель пригласил.
С Леонидом – язык не поворачивается называть серьезного доктора Ленькой – чуть не возникли проблемы. У меня.
Я вышла припудрить носик, а когда вернулась в комнату, Леонид уже разделся, аккуратно сложил вещи на стуле, даже носки снял. Остался в одних трусах. Ну, казалось бы, ничего необычного, просто мужчина в трусах, что я раньше мужчин в трусах не видела? Видела. И в трусах, и без трусов. Но этот был в белых трусах. Таких девственно-белых, что мне аж глаза заслепило.
Есть маленький нюанс. Почему-то мужчины в белых трусах вызывают у меня не вожделение, а дурацкую ассоциацию с ребенком в подгузнике, и в следствие – приступ неуместного хохота. Так, что пусть будут любые трусы, только не белые. Это хуже, чем секс с мужчиной в носках. Опять же мои закидоны, смешнее чем секс с мужчиной в носках, может быть только мужчина в белых трусах.