– Заботится, а как же. Только о себе она и заботится. Я плачу ей деньги за то, что она гуляет с Левой или иногда с ним сидит. Сейчас в санаторий с ним поехала только потому, что я ей путевку оплатила, отдых по высшему разряду. И все долги по коммуналке закрыла.
Кира платит деньги бывшей свекрови, чтобы та посидела с внуком? Бабушке платят деньги за внимание внуку? Куда катится этот мир?
– А мне срок родов поставили после новогодних праздников. Я хотела, чтобы Лев был под присмотром. Няня у него есть, но она бы не сидела с ним круглосуточно.
– А другие родственники? Твои? Подруги?
– У меня есть только мама. Она уже старенькая и живет далеко, в селе. Своих курей – гусей ни за что не оставит. Родственников в этом городе у меня нет, я ведь не местная. А после развода, те друзья что у нас были почему-то встали на сторону Вадима. Если я и обращусь к ним за помощью, не получу ничего кроме унижения и насмешек.
Почему-то? Потому, что он всем рассказал, как ты обобрала его до нитки, пыталась вернуть в семью пузом и стребовала непомерные алименты. Из-за этого он даже уехал в другую страну, страдалец. Как-то на фоне этого факт того, что он кобелил и в Германию уехал с любовницей, немного затерся. У нас очень маленький город, мне донесли все сплетни.
Кошмар какой-то. Я выросла в толпе родственников и с пониманием того, что большая семья всегда тебе поможет.
– А… Вадим знает, что у него родилась дочь?
И что я привезла Киру в роддом и стала донором крови?
– Да, я ему сообщила. Но он очередной раз дал мне понять, что это его совсем не интересует, у него другая жизнь.
Вадим не хотел этого неожиданного ребенка, он только создавал проблемы, мешал его планам и сильно усложнял жизнь. Особенно финансово. После развода квартира и одна машина осталась Кире, а еще он выплачивал существенную сумму алиментов на Льва. Эту новорожденную девочку он даже не воспринимал как своего ребенка. И на финансовую поддержку в этом случае Кира могла не рассчитывать.
Он предлагал Кире сделать аборт и закончить эту историю. Кира приняла другое решение, а он свое не поменял, даже увидев фото Ангелины. Написал сухо – поздравляю – и на этом все.
Его мать тоже от новой внучки не была в восторге. И вряд ли станет для нее бабушкой.
Сложная ситуация. Но Кира женщина сильная, справится.
– Так кто тебе будет помогать?
– Немного – няня Левушки. А так придется как-то справляться самой.
Я бы на ее месте вопила и орала от ужаса – двое детей, 5 лет и новорожденный ребенок, сама после операции, когда ходишь еще по стеночке и не можешь полностью разогнуться. Остаться с ними дома в таком состоянии? Никогда в жизни.
В рабочие дни недели я могу навестить Киру и Ангелину только вечером. Крылья Киры становятся сильнее, плотнее, и я понимаю, что скоро смогу оставить их без своего внимания.
И жить, наконец-то уже своей жизнью. А то на личном фронте у меня уже происходят беспорядки. Секса не было не помню уже сколько. Телефон забит сообщениями с приглашениями встретиться, а мне все некогда.
Даже Денис уже дважды приглашал приехать ночью к нему в офис, но я отказалась. Представляешь, какой прогресс для меня. Еще немного и меня совсем отпустит. После роддома, где я постоянно сталкиваюсь с крайне беременными, рожающими и родившими, слышу крики новорожденных, меня не очень-то и тянет на секс. После секса вон чего бывает, видела собственными глазами.
Еще меня хочет видеть Лешик-писькодруг, Леонид – стоматолог, Давид, которого я облила соком. И еще какой-то Андрей, с которым я познакомилась давно в клубе и уже забыла о нем. Парни, чуть-чуть подождите.
Каждый раз, выходя из роддома я провожу ритуал инвентаризации крыльев – смотрю на свое отражение в двери и со вздохом облегчения констатирую, что крылья на месте.
В пятницу Киру и Ангелину выписывают. Ни разу не была на выписке из роддома, но много раз слышала от сестер, как это происходит. А за последнюю неделю неоднократно наблюдала сама.
За одной мамой приехал целый кортеж автомобилей, больше, чем у некоторых на свадьбе бывает. Главная машина украшена детской розовой атрибутикой – сосками, погремушками, чепчиками, подгузниками и шарами. Другие машины тоже украшены, но скромнее. На каждой машине огромная ленточка с надписью – доченька, братик, бабушка, дедушка, тетя. Троюродного дяди по папиной линии я не увидела, видимо не до такой степени щепетильны в этом вопросе.
Еще одну маму с ребенком муж приехал забирать лимузине. Не самый удобный транспорт для женщины с ребенком на мой взгляд, но каждый сходит с ума по-своему.
Кто-то не может без профессиональной фотосессии в такой день. Другому важно, чтобы пришли отметится все родственники. А кто хочет видеть только мужа и все.
Вот что я не поняла, так это почему ребенка из палаты на выход несет медсестра, а потом торжественно вручает его папе? Все ведь уже случилось, ребенок уже родился, папа мог быть на родах или даже лежать с ним на животе два часа, каждый день приходил, и вот – ему торжественно вручает ребенка женщина, которая просто принесла его по коридору. Зачем? А, чтобы подарок взамен получить? Тогда понятно.
Кира хотела просто взять Ангелину и уехать домой.
– Мне этого цирка с цыганами и медведями сто лет не надо, – сказала она, когда очередную женщину забирали под звуки оркестра. Такого даже работники роддома не видели. – Я вызову такси и поеду домой. И дебильный розовый бант на одеяло вязать не позволю! У меня для Ангелины приготовленный специальный комбинезон и все.
Такси я ей организовала. Гаврилыч любезно согласился сделать это для нас. Я даже достала специальное автокресло для новорожденной, одолжила у Кати. На этой выписке не было ни фотографа, ни оркестра, ни кавалькады машин с душещипательными надписями, ни кучи родственников, ни даже отца ребенка.
Бабушка Оксана, которая уболтала меня полежать с Ангелиной на животе, ловко одела девочку в комбинезон и шапочку, и торжественно несла ее впереди процессии, сегодня как раз была ее смена. Медсестра Инга, та, что с крыльями из фаты и хрустальными сердечками несла вещи Киры. Я поддерживала Киру под руку.
Встречал нас весьма взволнованный Гаврилыч с букетом.
Очень странная компания на выписку – бывшая любовница бывшего мужа и таксист, который привез в роддом.
А что? Сам привез – вот пусть сам и забирает.
Оксана немного растерялась, увидев лишь одного Гаврилыча, приняла его за очень молодого папашу и все-таки обменяла Ангелину на букет.
– Поздравляю вас, папочка! У вас дочь! – Говорит Оксана, а сама косится на Киру, мол и че ты в нем нашла, других подходящих мужчин не было, что ли?
А Гаврилыч засмотрелся на Ингу и еле держит Ангелину на руках.
– Вы же беременная! – Вдруг ляпает он, обращаясь к Инге.
– Что? – Инга выпустила сумку из рук. – Что это вы такое говорите? Как это беременная?
Да уж, работая в роддоме можно иметь об этом представление.
Я смотрю на Ингу внимательнее и определенно вижу маленькие крылышки под ее левой грудью, просто они розовые и сливаются с ее розовой формой, поэтому я их не заметила раньше. Гаврилыч прав. Она беременна и, видимо, девочкой. Вряд ли пацан станет носить розовые крылья.
Под причитания Инги – сейчас пойду тест куплю и всем вам докажу, что я не беременная! Ага, докажет! – Гаврилыч аккуратно устраивает Ангелину в кресло, потом помогает Кире, возится с багажником, который вдруг решил не закрываться. Все, поехали.
И что это вдруг Гаврилыч стал таким проницательным? Помнится, когда он вез нас с Кирой в первый раз, мы просили больницу, а он доставил прямиком к роддому, потому что решил, что Кира беременна. И оказался прав. И теперь вот опять угадал. Или нет?
– Гаврилыч, – осторожно интересуюсь я, – а ты часто заявляешь женщинам, что они беременны? И как ты это определяешь вообще?
– Иногда на меня такое находит. Сам не знаю, почему. У меня как будто голос какой-то в голове говорит: она беременна. И все.
– И ты часто оказываешься прав?
– Всегда. Как вам там, удобно? – Спрашивает он Киру. Ангелина спит.