— Мечтать не вредно. Просто с такими схемами уже сталкивался. Все, что узнал, на словах, а доказательную базу сам собирать будешь.
— У меня уже масса проблем из-за этого дела. А еще даже не начинал работать по нему плотно.
— Мешают?
— Да не в том дело. Конспирацию соблюдаем. В двух словах не расскажешь.
— Ну и не надо, — отмахнулся Игорь. — Меньше знаешь — крепче спишь.
Когда Игорь ушел, Людмила открыла бурную дискуссию по поводу своего желания работать. В ход пошли слова «домашнее рабство», «эксплуатация женщины», «кухонная тюрьма».
Ермилов вполуха слушал претензии и смотрел новости по телевизору. Показывали, что президент поехал в Видяево для встречи с родственниками погибших моряков с АПЛ «Курск». Тяжелый разговор ему предстоял. Отвечать за то, что было сделано, вернее, не сделано, еще до него… Вдовы теряли сознание от ужаса. Надежда пропала у людей в ходе беседы и в процессе понимания, что достать подводников невозможно, и отсеки, в которые попали водолазы, затоплены. В живых никого…
— Ты понимаешь, мне сейчас не до твоих адвокатских амбиций, — попытался воззвать к Люськиной жалости Олег, выключив телевизор. — Вот вышла бы замуж за Логачева или Чигракова, тогда они бы тебя и погнали работать. А я, наоборот, даю тебе возможность жить спокойно, не думать о хлебе насущном.
— Мне этот хлеб порой комом в горле. Я задыхаюсь от бездействия, оттого, что я зарываю свои способности в землю. А ведь я еще не старая.
Ермилов отмолчался. Лег побыстрее спать, отвернулся к стене и засопел.
Рано утром его разбудил звонок. Олег долго, прищурившись, смотрел на дисплей мобильного, не понимая, отчего тот не светится.
— Это городской, — толкнула его в бок Людмила. — Да бери же быстрей!
— Слушаю, — хрипло спросонок ответил Ермилов.
— Ермилов Олег Константинович? Из ФСБ беспокоят. Меня зовут Станислав. Нам бы надо переговорить. Как вам удобнее, подъедете к нам или я к вам?
Следователь решил подъехать на Лубянку сам.
Сначала Ермилова долго расспрашивал уже не молодой мужчина — Олег так и не понял, кто он — оперативник или следователь. Ермилов отвечал спокойно и сдержанно. В итоге его так же вежливо, как расспрашивали о поездке на Кипр, попросили все сказанное написать, извинились, что оторвали от работы, и отпустили. После этой беседы щелчки в телефоне прекратились.
Оставалось ждать звонка от Руденко. Они договорились еще на Кипре, что Алексей позвонит…
Осень 2000 года
Ермилов прохаживался по большому залу Шереметьево-2. За высокими окнами виднелись самолеты на рулежке. Некоторые взлетали с ровным гулом. Но полковник ждал, когда сядет самолет, летящий рейсом Пафос-Москва, о котором вчера еще предупредил Алексей Руденко. Он сказал заранее оговоренными фразами:
— Моя тетушка приболела. Не сможешь ее навестить? Я тебе буду очень признателен. Завтра днем, часика в три. У нее там есть родственница, но она плохо за ней смотрит.
Стало понятно, что Дедов летит с семьей… Ну, собственно, зачем бы жене и дочери там оставаться? Мысль о том, что жена примется верещать, истерить (такого нельзя исключать), вызвала у Ермилова дополнительное волнение. Надо было готовиться психологически к крайне неприятной сцене, и вообще к первой встрече с новым подследственным лицом к лицу.
Самолет приземлился вовремя. Было принято решение не вылавливать Дедова в толпе прилетевших, а брать сразу после прохождения паспортного контроля. Чуть было не вышла заминка, потому что Ермилов упустил из виду дипломатический паспорт Юрия Леонидовича и то, что он будет проходить паспортный контроль отдельно. Но вовремя скорректировал свои действия с оперативной группой, которая и должна была осуществлять само задержание.
Уже было принято решение о лишении Дедова дипломатического иммунитета, но документ об этом Ермилов на руках еще не имел. Поэтому они с Карповым запланировали арестовать багаж Юрия до получения этой бумаги.
Высокий, крепкого телосложения мужчина с темными волосами, чуть тронутыми сединой, шел к паспортному контролю уверенной походкой человека, привыкшего к своим привилегиям дипломата. За ним с похожим выражением надменного лица шла жена под ручку с дочерью. Кроме маленьких сумочек у дам и увесистой брезентовой сумки с яркими наклейками в руках Дедова — багажа у них не было.
В принципе Дедова могли задержать и оперативники, но Ермилов не стал отказывать себе в удовольствии лично присутствовать при его задержании.
— Дедов Юрий Леонидович? — проформы ради спросил он, глядя в спокойные глаза мужчины. На лице Юрия не дрогнул ни один мускул, хотя Руденко отзывался о нем, как о человеке довольно нервном. — Вам придется пройти с нами.