Мы распрощались с Колей и разъехались по своим местам. Вид у меня после бомбежки оказался неприглядный: грязный, помятый френч, обсыпанные известкой ботинки, порванный берет. По дороге я заехал в 5-й полк, где меня хорошо знали, и переоделся.
Здесь мне сообщили, что Листер ужо два раза звонил и спрашивал, когда приедет капитан Павлито. Я понял, что дивизия готовится к ответственной операции и поспешил в свою бригаду.
XI
Бои под Гвадалахарой. Допрос пленных. Подготовка к наступлению. Победа у Трихуэке. Комиссар Альварес Сантьяго. Встреча с Павлом Ивановичем Батовым. Генерал Лукач
В два часа дня 11 марта я был в штабе Листера. Энрике Листер и комиссар Сантьяго Альварес только что закончили совещание с командирами и комиссарами двух испанских бригад и офицерами штаба дивизии. Листер и Сантьяго уже хорошо знали обстановку на фронте.
Я рассказал им, что бойцы и командиры 11-й и 12-й интернациональных бригад воюют смело и решительно, бьют итальянцев не числом, а уменьем.
Интернациональные бригады по сути приняли на себя всю тяжесть боя с интервентами и сбили натиск итальянских войск.
Рассказав Листеру об обстановке на участке 11-й интернациональной бригады, где мне пришлось воевать, я высказал ему свои опасения.
– Говорить откровенно? – посмотрел я в глаза Энрике.
– Конечно.
– Если бригаде не будет оказана помощь на Гвадалахарском направлении, то мы вряд ли отстоим Гвадалахару. А это значит, что дорога на Мадрид будет открыта.
Листер похлопал меня по плечу:
– Знаем, камарада. Все что в силах, Коммунистическая партия Испании сделает. Уже отдан приказ во что бы то ни стало остановить продвижение противника. Произведена реорганизация войск, участвующих в Гвадалахарской операции. Принято решение сформировать 4-й армейский корпус, командиром которого назначается Модесто. В его состав войдут 11-я дивизия в составе 11-й и 12-й интернациональных бригад, 2-й бригады Пандо и 1-я ударная бригада. Руководить дивизией доверили мне. В корпус включены 12-я пехотная дивизия в составе 49, 50 и 71-й бригад, возглавляемая Нино Нанетти, а также 14-я пехотная дивизия, в последнюю входят вновь прибывшие 65, 70 и 72-я бригады. Кроме трех дивизий, в моем распоряжении будет танковая бригада и два кавалерийских полка.
Листер встал из-за стола, взглянул на разложенную карту и добавил:
– Сегодня в ночь штаб дивизии переедет в Ториху. Туда же должна к утру подойти 2-я бригада Пандо, которой предстоит с рассветом 12 марта во взаимодействии с танковым батальоном наступать вдоль Французского шоссе. Задача трудная: выбить итальянцев из Трихуэке и восстановить положение на участке 11-й интернациональной бригады. Помогать нам будут летчики и артиллеристы.
На минуту он замолк, потом взглянул на меня и улыбнулся:
– Придется нам с тобой, Павлито, пока расстаться. Надо немедленно приступать к работе. Поезжай к Пандо, помоги ему организованно и быстро провести марш с таким расчетом, чтобы накануне наступления бригада была в районе сосредоточения.
То же задание я получил накануне и от Петровича.
Мы попрощались. Не дожидаясь провожатого, я и Марио отправились к Пандо. Приехали мы туда вовремя. Бригада уже полностью была готова к маршу. Все здесь продумали до мелочей, и поэтому, как только отдали приказ начать движение, подразделения организованно тронулись в путь. К утру 1-я бригада, танковый батальон и две артиллерийские батареи сосредоточились в районе Торихи. Надо отдать должное комиссарам и политработникам республиканской армии. Они быстро развернули партийно-политическую работу не только среди личного состава бригады, но и среди населения Гвадалахарского района.
Комиссар дивизии Сантьяго Альварес и комиссар 2-й бригады во время подготовки частей к маршу и на марше все время находились среди солдат и офицеров.
Вопреки нашим ожиданиям противник ранним утром не проявлял активности. Его авиация совершала только одиночные вылеты разведывательного характера. В этих условиях, не теряя ни одной минуты, мы стали тщательно готовиться к предстоящему бою. Я вновь встретился здесь с Николаем Гурьевым и танкистом Барановым. Мы договорились о взаимодействии между пехотой, танками и артиллерией.
Бригаду разбили на два эшелона, был выделен небольшой резерв. Первый эшелон, которому предстояло продвигаться вдоль Французского шоссе, составляли два батальона с танками, второй – один батальон. Резервный батальон по мысли командования должен был прикрывать правый фланг и штаб дивизии. Кроме того, в состав бригады был включен сводный батальон 50-й бригады, которому предписывалось занять оборону в районе Торихи и удерживать ее до подхода 1-й ударной бригады.
Саперы подготовили нам наблюдательный пункт на высоте, расположенной рядом с Французским шоссе. Туда прибыли командиры, танкисты и артиллеристы. Им надлежало поддерживать наступление бригады. К 11 часам 80 минутам подготовка к наступлению была закончена, о чем Пандо доложил Листеру.
Подготовка к наступлению проходила в трудных условиях. Ударили холода, выпал снег, земля раскисла. Там, где не было дорог, всякое движение исключалось: ни мулы, запряженные в повозку, ни пешеходы, ни тем более автомашины двигаться не могли. Поэтому все передвижение сосредоточили на дорогах с твердым покрытием или на хорошо асфальтированных шоссе.
Ну, а поскольку дорог оказалось мало, а желающих ехать много, нередко случались недоразумения. Были они и у нас в бригаде. Помню, вечером наши машины неожиданно заскрипели тормозами и остановились. Прошла минута, вторая… пятая – машины продолжали стоять. За спиной послышались гудки, крики, на шоссе образовалась пробка. Мы с Пандо вышли, чтобы узнать, почему прекратилось движение. Прошли метров сто вперед и среди повозок и машин увидели большую труппу солдат и офицеров, которые шумно спорили, чуть не дрались. В кругу спорящих стояли офицер-артиллерист и бригадный интендант. Они никак не могли договориться, чей транспорт должен пройти первым по шоссе.
– Артиллерия – это все, – доказывал артиллерист. – Она решает успех боя и операции.
– Может быть, вы начнете стрелять по противнику итальянскими спагетти? – съязвил интендант. – Кто, как не мы, доставит боеприпасы.
– Спагетти нам не потребуются, вы напугаете итальянцев своими повозками, – парировал артиллерист.
Потом он повернулся к своим солдатам и приказал: «Снесите эти колымаги на руках поближе к кювету». Солдаты дружно и весело подняли повозки и на глазах побледневшего интенданта убрали их с дороги. Артиллеристы начали заводить свои машины с прицепленными пушками, но опомнившийся интендант выхватил из кобуры пистолет и, стреляя вверх, бросился к головному грузовику, где сидел офицер-артиллерист. Мы подоспели вовремя – спор мог кончиться плохо. Комиссару бригады пришлось срочно вмешаться в затянувшуюся дискуссию.
– Смирно, – крикнул он. – После операции оба будете наказаны, а сейчас по местам, слушать мою команду.
Он быстро распорядился, и через десять минут затор на шоссе ликвидировали. Колонна двинулась дальше.
Конечно, погода усложнила нашу задачу, но тем не менее точно к сроку все заняли свои позиции и приготовились к атаке.
В 11 часов 40 минут командир бригады майор Гонсало Пандо получил по телефону устное приказание от командира дивизии: «После налета авиации и короткой артиллерийской подготовки в 12 часов 20 минут перейти в наступление по разработанному плану». Сразу же командиры батальонов получили приказ: «Быть готовым в 12 часов 20 минут начать наступление в направлении вдоль шоссе на Трихуэке с целью разгромить во взаимодействии с 11-й интернациональной бригадой наступающие части 3-й итальянской дивизии и захватить Трихуэке».
В 12 часов в воздухе появились республиканские самолеты, шедшие на разных высотах группами по шесть-восемь самолетов, поэшелонно, с интервалом в две-три минуты.