Себ вышел на балкон и с удовольствием вдохнул глоток соленого воздуха. Вечерело, солнце клонилось к закату. На улице заметно похолодало, но его мутило от вида и запаха Юэна.
– Бр-р-р, – громко сказал Юэн, заглушив конец речи Себа и всем своим видом демонстрируя, что не намерен и дальше выслушивать жалкие оправдания хозяина этого дома. Так было всегда. Если он чувствовал, что спор оборачивался не в его пользу, он тут же начинал производить какие-то непонятные звуки или отвлекающие внимание телодвижения, особенно когда напивался. У него никогда не хватало терпения выслушать других, он предпочитал подавлять всех своей неуемной энергией. Себ очень сомневался, что его тактика ведения споров сильно изменилась: он лишь нападал, не давая сопернику ни малейшей возможности контратаковать.
Юэн всегда считал себя самым умным, не отдавая себе отчета в том, каким беспардонным хамом он был на самом деле. Всё новые и новые воспоминания наваливались на Себа, и главным образом на ум приходило все то, о чем он с радостью бы позабыл.
Себ осторожно уселся в одно из своих любимых кресел, что стояло ближе всех к балконной двери.
– Итак, что ты здесь забыл, Юэн? Я уже устал задавать тебе этот вопрос. В чем дело?
Вопрос заставил Юэна поморщиться.
– У тебя нет ни единой мысли на этот счет? Действительно, нет? Ну, хоть что-нибудь. Никакой идеи? Неудивительно, у тебя никогда их и не было. Ты всегда был таким. Никогда не видел всю картину целиком. Ты всегда был, осмелюсь сказать, безыдейный. – Он поджал губы и демонстративно отпил из бокала.
Себу захотелось запустить в него пультом от телевизора – прямо в его мерзкую рожу, изо всей силы. Но вместо этого он вспомнил далекую черную фигуру, стоящую в море, и чуть было не вздрогнул. Он должен был узнать, как Юэн это проделал. Так что пусть говорит. Чем бы он сейчас ни поделился, выводы сделать Себ всегда успеет.
– Я пытался прочесть пару твоих книг, – сказал Юэн, морща нос, будто его беспокоил какой-то запах, куда хуже вони его собственной одежды. – О боже! О боже мой! Но видно, что ты вложил в них немало труда.
– Юэн. Чего ты хочешь?
– А людям действительно нравится та история про больницу? Должен сказать, я нашел ее довольно глупой. Боюсь, что ни одной твоей книги из тех, что мне удалось отыскать в библиотеке, я так и не дочитал. Я пытался. Но ты сделал все, что мог. – Он вновь оглядел комнату с таким выражением лица, будто хотел расколошматить здесь все. – В наши дни люди вообще покупают что ни попадя. Весь этот маркетинг, ребрендинг… Ну, ты знаешь.
Он сердито, но понимающе покачал головой.
Себ проглотил обиду. Это был способ существования Юэна: унижение других придавало ему сил.
– Так ты за этим здесь? Чтобы поддержать меня?
«Вот оно, будущее ужастиков: человек, ни разу не принимавший душ за эти чертовы десять лет», – улыбнулся Себ про себя. В эту игру могли играть двое.
– Помнится, когда-то, очень давно, я видел и твое имя на полках в WHSmith[21]. Не лучше ли было для начала самому попытаться закончить книгу?
– Ты думаешь, я завидую всему этому? – Юэн отпрянул. – Вряд ли. Мне было бы стыдно, если бы я накалякал все это, – он указал на книжные полки. – Макулатура, не так ли? Разве это ты хотел писать? Что дала тебе вся эта писанина? Деньги? Где-то по дороге, Себ, ты сел не в ту лодку. Но я пришел сюда вовсе не для того, чтобы говорить с тобой о твоих книгах. – Он издевательски выделил последнее слово, словно самой интонацией хотел принизить значение его работ. – Я пришел сюда не расхваливать тебя. Уверен, для этого у тебя достаточно прихлебателей. Хотя они и понятия не имеют о писательском ремесле, не так ли? Как и о многом другом.
– О чем, например? Мы наконец-то добрались до самого главного, я заинтригован.
Юэн прервал его, выбросив вперед руку с демонстративно поднятым пальцем.
– Не думаешь ли ты, что нечто настолько особенное может быть личным, даже сокровенным? Священным? Но всему свое время. – Он вытянул вперед руку. – Мой бокал пуст.
– Бар закрыт.
– Так открой. Какой во всем этом смысл, если ты не можешь хорошенько расслабиться и выпить со старым другом.
– Тебя вряд ли можно считать таковым. Разве друзья издеваются друг над другом?
– Издеваются! – Это чрезвычайно развеселило Юэна. Он с восторгом хлопнул себя по коленке. – Ты ничего не видел!
Одним взглядом он пригвоздил Себа к месту. Его глаза заплыли от постоянного пьянства, но пылали каким-то неестественным фанатичным огнем.
21