Они оба смеялись.
— Вот станешь великой правительницей, что спасёт Царство от нашествия злобных тварей, а я — твоим верным рыцарем и паладином.
Он вскочил, и сделал шутливый выпад несуществующим мечом.
— И буду защищать тебя, доколе стоит Царство и зеленеют Острова!
Къертар преклонил колено.
— Прекрасная королева, примете ли вы моё служение?
Она церемонно коснулась пальцами его макушки.
— Вставайте, бравый рыцарь, ибо негоже столь отважному воину стоять на коленях. Докажете ли вы мне свою отвагу и честь, достав во-он то яблочко с вершины дерева?
Мальчишка задумчиво взглянул на громадное, раскидистое дерево, змеящееся корнями у самой реки.
— А то, и докажу.
Она обхватила его обеими руками.
— Кер, ты что, с ума сошёл?! Не смей идти. Я пошутила! Там ветви совсем тонкие, старые. Упадёшь — костей не соберёшь!
Он оторопел.
— Во славу прекрасной дамы, — пробормотал он, не пытаясь выбраться из объятий.
— Во славу прекрасной дамы, — буркнула она, — оставайся живым.
Она неловко оттолкнула его.
— У меня, кроме тебя, — наконец, сказала она. — И друзей-то нет. Я умру — правда, Кер, я не смогу здесь жить, если тебя не станет. Когда уплывёшь — возвращайся поскорее.
— Я тебя не брошу, — серьёзно сказал мальчишка. — Вот увидишь.
А она — она его бросила.
«Обманулся ты во мне, Кер — какой из меня друг, нет надёжности и в помине».
Слёз уже не было, они высохли, в горле пересохло, глаза распухли. Карабкаясь по обрывистому склону, резко поднимающемуся в небо, она начала свой путь через Спину Тролля.
Всё непременно должно закончиться хорошо. Она твердила это, как заклинание. Ведь в сказках всегда кончается хорошо — вот дядя Фёльквард столько историй рассказывал, и всегда герои в них побеждают зло — главное, отдать этому все свои силы. А она — отдаст.
«Я спасу его».
«Непременно спасу».
Её бросало то в холод, то в жар. Осталось совсем чуть-чуть. Что она увидит на Погосте? Добрались ли сюда тролли? Или нет? Комок стоял в горле, глинистый склон, поросший чертополохом, расплывался из-за слёз. Она цеплялась за сухие пучки травы и ползла — всё выше и выше.
«Пожалуйста, — молила она. — Пожалуйста, древние боги ушедших времён, спасите его. Сбросьте меня со скалы, убейте меня, сделайте так, чтобы я всю жизнь прожила на Рыбном — но спасите его!»
Надежда отчаянно расправила крылья — и она преодолела последние шаги. Какое-то время она лежала, лицом уткнувшись в траву, не решаясь смотреть. «Пожалуйста, пожалуйста, — молила она. — Пусть они не пришли».
Она подняла голову — и её сердце словно провалилось в чёрную, бездонную яму.
Тролли стояли лагерем на Погосте.
Они были громадными и страшными — в точности, как в сказках и легендах. Высокие и согбенные, словно горбатые великаны, они расхаживали среди могил. На них были кольчуги, серебрящиеся, когда на них падали лучи солнца. Шлемов они не носили — но таскали с собой щиты, выше человеческого роста, изукрашенные грубо намалёванной медвежьей мордой. Они жгли костры, дым тонкими струйками поднимался к небесам, но ветер рвал его — и уносил на запад.
Слева кладбище ограничивал другой холм — Рыбий Хребет, и ей подумалось, что это очень удобное место для засады — недаром именно здесь их разбил Ригор Отважный. Но воины Королей были ещё далеко, в пути, а троллей — очень много. И доберутся они до Пристани куда быстрее. Может, не стоило запираться в Общинном Доме, лучше бежать? Скрыться в холмах?
Мысли пронеслись быстро, словно стрелы — но казались какими-то чужыми. Её руки похолодели. Кровь отхлынула от кончиков пальцев. Ей казалось, она сошла с ума — всё происходящее было невозможным, такого просто не могло быть.
Она опоздала.
Тролли заняли Погост.
И Кер, наверно, уже мёртв — она не видела его нигде.
А значит, и ей незачем жить.
И тут, внезапно, её сердце ёкнуло, и она до боли закусила себя за губу. Он должен был дожидаться её в Могиле Тролля — а ведь овраг длинный и глубокий, изрыт норами, к тому же зарос кустами до такой степени, что сверху попросту не разглядеть, что делается внизу. Если Кер вовремя сообразил, что происходит что-то неладное, он мог затаиться, подождать до ночи, и…
Она всхлипнула.
Если бы не её обида, ничего бы этого не случилось.