Было, конечно, ощущение жути — осознавать, что здесь некогда случилось Страшное. А под крышей, может, живут одичалые домовые или ещё какая нечисть. Но солнышко грело, из города доносился людской говор, и страх расползался, истаивал в голубом небе, лишь изредка подкрадываясь лёгкой приятной дрожью.
— Ох, ведьмина сыть!
Послышался очередной треск — на этот раз громкий, сочный, словно над ухом раскусили яблоко. Паренёк наступил ногой на крылечко, и гнилые доски лопнули, издав душераздирающий стон и подняв в воздух тучу трухи и пыли. Нога непрошенного гостя провалилась в вязкое нутро.
— Благие боги!
Аррен свесилась с крыши.
— Къертар, ты там живой? Кончай валять дурака!
Он поднял к ней смеющееся конопатое лицо.
— Я тебя достану!
— Дуралей! Кости переломаешь!
Он осторожно высвободил стопу из западни, пощупал щиколотку.
— Сама-то как забралась?
Девочка в ответ фыркнула.
— Ещё чего! Нашла, как — значит, место моё!
На самом деле особой её заслуги в этом не было. Она обнаружила проход, когда за ней гналась ватага Рябого Горда.
Протиснулась меж неказистыми доминами, и оказалась в тупичке, отгороженном стеной — кирпичной, заросшей вьюном. Вскарабкалась наверх — и поняла, что до «ведьминого дома» недалеко. Между кустами шиповника (в человеческий рост), стеной соседнего дома (тоже заброшенного) и крапивой, был свободный пятачок.
Он весь зацвёл роскошными гладуиолусами.
Туда она и спрыгнула.
И обнаружила, что ничего страшного во внутреннем дворике нет — его так же, как и весь остальной город, заливало солнце; розы, которые никто не стриг, лебеда и картошка росли вперемешку; мак зацветал среди мать-и-мачехи и чертополоха. Города отсюда, изнутри, не было видно — она нашла крохотное потайное убежище.
Она слышала голоса Горда, Флина и всей их шайки — недоумевали, куда она подевалась. В конце концов, порешили, что её утащили призраки. Они ушли, а она обнаружила, что с крыши покосившегося амбара можно перебраться на крышу дома — ветхую, в дырах.
Но какой с неё открывался вид!
— Я тоже найду, — упрямо заявил мальчишка.
Аррен состроила ему рожицу.
— Призраков не боишься?
— Ногу сломать боюсь, — искренне посетовал он. — Кто ж меня, без ноги, в воины возьмёт?
— Ну и сиди дома, с ногой, — обиделась она.
— Дома и без ноги сидеть можно, — возразил он, и ухватился пальцами за край крыши.
Домик порядок осел, так что ему лишь пришлось подпрыгнуть. Пальцы соскользнули, и он рухнул в крапиву. Аррен хихикнула и чуть не покатилась кубарем вниз. Къертар поднялся с серьёзным лицом, посасывая пальцы. Философски вытянул занозу. Обошёл дом по кругу, похрупывая травой — мокрица и вьюнок так густо оплели землю, что казались сплошным ковром. Чертыхнулся, провалившись в невидимую канавку.
— Вроде здесь можно ухватиться, — с сомнением сказал он.
— Вроде можно, — согласилась Аррен.
Он поставил ногу на осклизлую поленницу, в незапамятные годы наваленную у стены дома. Дрова заскрипели, но выдержали. Мелькнула юркая тень — из щелей выбежала и скрылась в траве ящерица. Поленья заросли мхом, и противной чёрной слизью. Мальчик поморщился. А затем резко перенёс на них вес и ухватился за торчащее вверху бревно. Дрова заскрипели и поехали под ногами, но он ухватился второй рукой, громко фыркнул, подтянулся и оказался рядом с Аррен. Кот лениво потянулся и посмотрел на него одним глазом.
— Я забрался!
Къертар выпрямился горделиво — ни дать ни взять, король, ведущий войска в захваченный город.
— Герой, — серьёзно сказала девочка.
— А то, — осторожно он ощупал доски под руками.
И уселся рядом.
Старые доски скрипнули. Мальчик замер, а потом, когда осознал, что крыша под ним проваливаться в тартарары не спешит, облегчённо выдохнул. Слева открывался вид, от которого захватывало дух — громадная равнина аж до самых гор: они прорывали укутывающее их зелёное покрывало и обнажали меловые склоны. Между горами и городом в траве блестела змейка — то текла река Быстроюжная.
— Ух ты, — сказал Къертар. — Красота.
Она смотрела вдаль, а он смотрел на неё, и самодовольная ухмылка победителя сменилась на обычную улыбку — тёплую и славную. Он устроился поудобнее и подставил лицо солнцу. От крыши до города было не слишком и далеко; но вот со стороны равнины начинался небольшой откос холма. Падать было футов двадцать.
Къертар поёжился.
— Страшновато.
Аррен улыбнулась ему — а потом ответила, немного невпопад: