— Расскажи нам свою историю, — попросил его маг, который теперь не казался таким уж страшным — это был высокий сухопарый человек в восточных одеяниях.
— Мы хотим помочь тебе и твоей сестре, — завершил последний, с по-волчьи заострённым лицом, смягчённым улыбкой.
— Да постойте же вы! — воскликнула Аррен. — Он еле на ногах держится от ужаса и пережитого. Дайте ему выпить и поесть.
И перед Рамдой поставили стакан восхитительно оранжевого сока; а ещё ломоть хлеба — такого свежего, словно его только что испекли; и плов с кусочками мяса, так бессовестно щекотавший ноздри, что мальчик в мгновение ока запустил в него свои пальцы.
Не успел он поесть, как его стало клонить в сон; так бывает после недоедания, как известно (а если хорошо поесть, то даже и с толстяком может приключится). Однако на миг ему привиделась в бронзовом кувшине оскаленная голова Льва; и тогда он протёр глаза и сбивчиво, путаясь и повторяясь, начал свой рассказ.
Пожалуй, я перескажу Вам его вкратце, без всяких «аа», «хм», «мда» и «кхм», иначе мы тут с вами и заночуем. Ведь всем известно, что люди не говорят так, в книгах; но право слово, если бы мы передавали их речь дословно, то для читателей это было бы подлинной пыткой.
А история Рамды была очень проста.
— Я, как дурак. Забрался во владения демонов, — глотая слёзы, рассказал он. — В этот проклятый Яджуидар. И видел там следы, среди пыли, на полу — следы, что не могли принадлежать человеку; и голоса за стеной — человеческая глотка не исторгли бы такие звуки. Они словно сипели, и выли и хохотали, и всё сразу.
Мальчишка вздрогнул.
— И я видел воина шаха (да живёт он вечно!) — он искал сокровища, должно быть. Воин привязал лошадь у статуи человекобыка, вошёл в храм и не вышел; а только голова его выкатилась, и лицо его было искажено так, словно он увидел саму Эрешкигаль.
Он повесил голову.
— А на завтра, я, как дурак, рассказал мальчишкам о том, что было. Всего через день я предстал перед очами блистательного Джаншаха.
«Мальчик, — сказал мне блистательный, — до меня дошли слухи, что ты был в Запретном Городе и вернулся; правду ли говорят?»
«Это чистая правда, — ответил я, — мой государь».
Этим и подписал себе приговор.
«Видел ли ты там несметные сокровища, о которых упоминается в сказках?»
«Многое я видел, но ни монет, ни драгоценных камней, ни дорогих браслетов или сундуков не видел я там, мой государь».
«А что же ты видел, сын Гасана? — спросил меня эмир. — Расскажи мне».
И поведал я ему о следах и голосах, и о том, как демоны убили воина — тоже поведал.
И сказал мне блистательный:
«Скажи мне, мальчик, выходит, что эти духи — демоны, обитающие в Запретном Городе, могут убить любого? Не остановит их ни острая сталь, ни крепкие засовы?»
«Думаю что так, государь, — ответил я».
«Так отведи же меня туда, — вкрадчиво попросил эмир, — отведи, и я щедро одарю тебя из своей сокровищницы. Отведи туда, где видел следы и слышал голоса. Ты один оправился в Запретный Город и вернулся; должно быть, боги охраняют тебя».
Но в этот миг ужас обуял меня.
Я вспомнил то, как катилась голова солдата по песку, оставляя алые следы.
«О, мой господин, — воскликнул я, — это дурное место, не стоит туда ступать добрым людям».
И эмир улыбнулся мне.
«А кто сказал тебе, малыш, что я добр? — расхохотался он. — Я слышал, у тебя есть сестра? Ныне же ночью она будет в моих покоях — почивать на подушках из атласа и шёлка, а тебя я брошу в темницу. Если не отведёшь меня в Запретный Город — заставлю стать её моей наложницей, а затем продам на рабский рынок — выбирать тебе».
И заплакал тогда Рамда, ибо знал, что для его сестры горше смерти подобное унижение.
Впрочем, со временем он совладал с собой и продолжил рассказ.
— Увы, не верил я эмиру Джаншаху, — завершил он. — Правду сказал эмир: нет добра в сердце его. Думаю, хотел он завести меня в Запретный Город, дабы принести в жертву демонам и задобрить их; а самому завладеть сокровищами. Сестру же он мою всё равно обесчестит, ибо нельзя верить таким людям, у кого на губах мёд, а в сердце — свернулась гюрза.
Долго молчали матросы «Клыка», а затем Келлар сказал:
— Думаю я, что-то в этой истории нечисто. Вовсе не сокровища ищет эмир в Яджуидаре.
А затем улыбнулся и мягко потрепал Рамду по голове — тот с непривычки отшатнулся.
— А твою сестру мы спасём, не беспокойся. Есть у меня люди во дворце, есть и люди в доме Джаншаха. Есть и те люди, что с удовольствием посадят блистательного на кол или вздёрнут на дыбе.