А губы вдруг тронула улыбка; и Аррен подумала, что если бы эта улыбка была обращена к ней, она бы давно бежала без оглядки. Старьёвщик будто бы невзначай приподнял голову Фейны, и все увидели, как меж губ её клубится пламя — багрово-чёрное, словно угли в сердцевине пожара. Южане отшатнулись, ибо в тот момент лицо девушки было как открытая книга; и они прочли судьбу свою в глазах её.
Келлар нежно погладил её по щеке.
— Ещё не время, любовь моя, — шепнул он. — Ещё не время.
Не прошло и пяти ударов сердца, как дверь за посланниками блистательного эмира захлопнулась.
А спустя какое-то время эмир Джаншах и впрямь явился сам.
Отважен и честолюбив был эмир, и много у него было достоинств, кроме одного — милосердия не было в сердце его. Фейну тем временем увели наверх; она непрерывно кашляла кровью, но маленькая миндалеглазая девчушка (как выяснилось, её звали Туя), шепнула Аррен:
— Она оправится.
Келлар спустился далеко не сразу; и был мрачнее тучи.
Спустился и Рамда — бледный, как мертвец, он стоял неподалёку от Фошварда.
Двери распахнулись, и Джаншах вошёл.
Одет был эмир в шёлковую джуббу, подпоясанную узорчатым поясом; она была белее, чем снег в горах. На поясе висела сабля в богато изукрашенных ножнах. Чалмы он не носил; густые чёрные волосы ниспадали на плечи. Красные сапоги оставили на полу грязные следы.
— Так вот каков ты, ростовщик Келлар, — с неприятной улыбкой сказал эмир. — Много я слышал о тебе, вот и довелось узреть.
— Глазами многого не увидишь, — коротко и без малейшего подобострастия поклонился Келлар. — Что привело столь сиятельную особу ко мне?
— О! — воскликнул эмир. — Должно быть, сами боги. Не будем же играть в кота и мышь, любезнейший Келлар; ибо вижу я рядом тобой мальчишку, на котором есть вина передо мной.
— И в чём же его вина, о блистательный?
Тонкая усмешка заиграла на губах у гостя.
— Поистине смехотворна, мой мудрейший хозяин; мальчишка отказывается провести меня, его законного повелителя в Город на краю песков.
Рамда задрожал и прижался к руке Фошварда.
— Быть может, он боится, что ты не выполнишь своих обещаний, о светлейший? — равнодушно осведомился Келлар.
— Мои обещания в моей власти, — признал эмир. — Я могу их взять, но могу и отобрать.
— Но какова тогда цена твоему слову, о блистательный?
Надолго задумался Джаншах; рука его оглаживала эфес клинка.
А Аррен невольно залюбовалась им.
Джаншах был красив, но какой-то особой, злой красотой — утончённой, яростной, себялюбивой. Его тонкие губы то и дело кривились, лоб хмурился, тёмные, как вода в глубокой заводи, глаза, глубоко запали. «Вот так, должно быть, и выглядят демоны, — подумала девочка с островов. — Прекрасные, тёмные и бесконечно жестокие внутри».
— Есть доля истины в твоих словах, — наконец, сказал эмир, — хотя и не крупнее она макового зерна. Да будет так! Поклянусь я языком и губами своими, что говорю правду, и, ежели мальчишка проведёт меня в Город Сокровищ, отпущу я его живым, и освобожу сестру его.
— Отныне есть вес в твоих словах, эмир Джаншах, — сказал ему Келлар. — Однако, я бы на твоем месте поостерёгся, когда бы не было у меня лишнего языка или губ.
Эмир недовольно топнул ногой:
— Довольно пустых речей! Или мальчишка идёт со мной, или я отберу его силой.
Губы эмира сжались в тонкую линию, и он посмотрел прямо в глаза мальчишки.
— Моим людям в особняке даны приказы, — тихо сказал он. — Скажи мне, Рамбадар, готов ли ты допустить, чтобы твоя сестра умерла?
Мальчик задрожал, как осиновый лист.
А ответил эмиру Харат.
— О блистательный эмир города Тартааш, — мягко сказал он. — Ты можешь быть уверен, что все нити ныне у тебя в кулаке, однако на деле нити держит одна лишь Судьба. Многие вошли в Город Сокровищ — но немногие вернулись назад. Ступив на пурпурные мостовые, быть может, получишь ты, что желал — но что ты станешь делать с этим даром?
— Ты сладкоречив, как и любой маг, — прорычал эмир. — Я знаю тебя, Харат из Шимуна! И в словах твоих столь же мало смысла, как и в речах любого из моих чудодеев! Довольно болтовни!
Он выхватил саблю.
— За дверью мои люди. Сам Лев мне выдал этого зверёныша! Во имя всех демонов и богов — я заполучу его! Более того, — злая улыбка искривила его губы, — если я не увижу Яджуидар, я велю убить здесь всех — включая эту малявку!
И острием сабли он указал на Аррен.