Я откровенно злилась, и никакие призывы рассудка помнить о субординации не помогали обрести равновесие. Тоненькие попискивания совести, что в чём-то сделанное мне замечание правдиво тоже не вызвали отклика. Подмазав тушью ресницы, я бросила тюбик в сумку и, опёршись руками о раковину, всмотрелась в себя в зеркало.
- Да, бледная… И глаза погасшие. А какими им быть после?.. – голос болезненно подломился.
Я несколько минут размышляла не подать ли самой увольнительную, не дожидаясь, пока уволят?
- Видимо, этим всё и закончится, потому что стать весёлой и счастливой я не могу.
Спросила себя: "Действительно не могу? Может, хотя бы попробовать?" Внутри ничего не отозвалось: как просить о дожде безоблачное небо над безжизненной пустыней. "Что ж, увольнение, так увольнение" - с внезапным безразличием пожала я плечами. Тронула губы помадой, нанесла румяна, чтобы придать коже цветущий вид, необходимый, как выяснилось, каждой сотруднице "Вашей мечты" и вернулась за столик.
Проскурин курил. Когда я подошла, глянул на меня с непроницаемым выражением и потушил сигарету. Я села, чувствуя, что настроение окончательно испорчено – терпеть не могу табачный дым. Взяла меню, полистала. Спросила со смирением:
- Чем вы хотели накормить бедную овечку?
- Желя…
- Не называйте меня так!
На нас обернулись – я повысила голос. Бросив меню на стол, процедила:
- К чему эти старания, Евгений Харитонович? Откармливать кого-то, возвращать блеск глазам, краску – щекам, если достаточно просто уволить ненужное "нечто" и нанять другого сотрудника?
- Давай я сам буду решать что лучше, - сухо отозвался он.
Я стиснула зубы, смиряя рвущееся наружу раздражение. Обманчиво мягко попросила:
- Решите, пожалуйста. Что прикажете съесть?
- Не делай из меня волка, бедная овечка, - прищурился Проскурин, играя желваками.
Кажется, я задела его за живое: лицо сделалось каменным. Я с какой-то отчаянной бравадой ждала, что меня уволят прямо сейчас. Кому нужна такая работница - и бледная, и дерзкая? Вместо этого мужчина встал из-за стола и, чеканя шаг, удалился в направлении уборных. "Что я творю?! - чуть не застонала вслух, уронив голову на руки. - Зачем порчу отношения?"
Совесть немедленно вступилась за босса - якобы он хотел помочь. "Помочь, - согласилась я, - себе: чтобы клиентов не отваживала своими гремящими костями!" Тем не менее, совесть упрямо настаивала на благородстве Проскурина - мол, он мог просто-напросто уволить меня без всяких разговоров...
С силой сжав виски, заставила утихнуть внутреннюю бурю. Затем взяла меню и вдумчиво вчиталась в него. Тянуло попросить принести кофе - похоже, он стал для меня наркотиком. Пересилив ноющую потребность, заказала грибной суп-пюре и салат из свежих овощей. И лишь тогда позволила себе финальный штрих - чашечку эспрессо!
Вернувшийся Проскурин выслушал заказ вместе с услужливым официантом, испепеляя меня взглядом. Понятия не имею, почему в принципе нечитаемый взгляд оказывал на меня столь ощутимое воздействие: я чувствовала себя ужом на горячей сковородке. Прятать глаза вскоре надоело: я с вызовом подняла голову. Уголок рта босса дрогнул.
- Мяса не хочешь заказать?
- Нет, благодарю вас.
- Почему?
"Если он продолжит лезть под кожу, я точно уволюсь" – усиленно давя недовольство, подумала я. А вслух ответила, старательно следя за тем, чтобы голос звучал нейтрально:
- Я столько не съем.
Пожалела, что кофе принесут лишь в конце обеда: в этой неуютной атмосфере приятней было бы дожидаться еды, перекатывая на языке сладостную горечь. Украдкой посмотрела на официанта, раздумывая не подозвать ли его. Проскурин проследил за моим взглядом и потянулся за сигаретой. Вспомнил, что я - за здоровый образ жизни и бросил её обратно в пачку.
- Да вы курите, курите, - вздохнула я.
Он почему-то хмыкнул и засунул сигареты в карман.
- Что с проектом Романовой?
Меня покоробило, что Евгений Харитонович не назвал дело моим. Тем не менее, ответила я вежливо и охотно, как полагается опытной, доброжелательной сотруднице. Не смотрите, что бледной!
- Сложный. Но, кажется, появился подходящий вариант, - я поделилась с шефом подробностями требований клиента и своими наработками, закончив: - В три еду осматривать.
Босс кивнул.
- Держи меня в курсе.
- Обязательно, - пообещала я.