В них они предстают порядочными, вызывающими симпатию людьми: он - мечтой, а не мужчиной; она - любящей и верной голубкой... Правда, потом первое впечатление стирается, но не будем об этом... Мы же о позитивном? Как минимум один герой сохранил уважение и горячее одобрение читателей на протяжении километров текста: психотерапевт. Его усилия по спасению заблудших душ были оценены публикой по достоинству.
Теперь слово автору, которая искренне поделится своим видением собственного произведения: трудное для понимания и принятия; с извращённой логикой, а в некоторых местах без оной - несоответствия надеюсь убрать после правки; проблемная любовь, но любовь; хэппи энд, но через такое преодоление, что задумаешься нужна ли была та победа?
Кстати, хэппи энд - понятие относительное и то, что автор считает счастливым концом может вовсе не показаться таковым тебе, читатель. Поясню, что видится хэппи эндом мне: когда герои вместе и живут счастливо. Но ты можешь просто не поверить в такой конец.
Для меня любовь Жени и Жели - это когда через все препятствия стремишься к любимому/любимой. Мне видится в мужчине огромный запас нерастраченной нежности, а в женщине - огромная чувствительность, восприимчивость и отзывчивость. Они оба нуждаются в любви и способны дарить экстраординарную любовь. Эта книга - роман о необыкновенной любви, которая выдерживает проверку временем и всяческого рода испытаниями, которые герои очень часто организовывают себе сами.
Жене и Желе тоже была предоставлена возможность сказать что-нибудь, замолвить о себе доброе словечко, но они предпочитают говорить друг с другом. Возможно, их разговор заинтересует тебя больше, читатель, - предисловия как правило скучны, особенно длинные. Зато теперь ты знаешь, что тебя ждёт, если ты откроешь первую главу...
Приятного чтения!
Глава 1
Снежинки медленно падали. Так медленно, будто стремились подольше повисеть в воздухе, не желая касаться земли. Кружились, танцуя в загадочном танце, взвивались вверх, устремлялись вниз, то и дело меняя партнёров. И всё же опадали. Опускались на толстый покров снега, где их встречали миллионы собратьев, сверкающих даже в тусклых лучах декабрьского солнца. От блеска импровизированных бриллиантов на глазах выступили слёзы. От них ли?
Отведя взгляд от окна, поёжилась и крепче обхватила ледяными пальцами горячую кружку с кофе. Я мёрзла, и ни тепло от батареи, ни накинутая на плечи шерстяная шаль не грели. Как не согрел и глоток обжигающе-горячего крепкого кофе без сахара и молока. Я мёрзла – с тех самых пор, как Артём сказал, что мы должны расстаться.
"Так будет лучше" - заверил любимый. "Для кого?" - ломко прошептала я. Он не ответил, отвёл глаза. Прошёл мимо меня, взял сумки со своими вещами, которые собрал до того, как я вернулась с работы… И ушёл, бросив ключи на столик у двери. Исчез из моей жизни. Не отвечал на звонки и письма. Перевернул страницу, оставив меня в прошлом. Недельной давности.
- Жаль, что я не могу сделать того же, - криво усмехнулась я.
Допила кофе, морщась от горечи - отрадной. Этот противный вкус – единственный – казался правильным: безупречно отражавшим моё нынешнее состояние. Только ему удавалось победить равнодушие, сковавшее меня непробиваемым панцирем. Впрочем, оно быстро возвращало утраченные позиции, стоило последней капле исчезнуть с языка. Заглянув в чашку, я вгляделась в чёрную кофейную жижу. Не надо быть гадалкой, чтобы понять, что Артём не вернётся.
Сердце кольнуло, потом сдавило – не сильно. Должно быть, слишком оледенело, чтобы рваться на части, выжимая из меня слёзы и проклятия. Потеряло чувствительность. Из живого, трепещущего органа превратилось в аппарат, чья задача – выполнять свой физиологический долг, поддерживая жизнедеятельность тела. Чувства и прочая мишура отпали за ненадобностью, сгорели во всепожирающем пламени отчаяния.
- Ну и пусть, - голос прозвучал отстранённо и безжизненно. Словно и не мой вовсе.
Это было естественно: ведь и я стала машиной, заведённой, как часы, держащейся на одном чувстве долга, сейчас призывавшем встать и начать собираться на работу. Двигаться не хотелось совершенно. Ничего не хотелось. Похоже, вместе с одеждой любимый унёс и мою душу… И радость жизни, и веру в лучшее, и даже гордость, оставив лишь постылую, не нужную ему любовь, которая теперь сжигала меня изнутри.