И все возражения остались там, где были - в моей голове. Покорно, как тряпичная кукла, я уселась на стул.
- Я не особенно голодна, - пробормотала, не поднимая глаз.
- Я тоже, - последовал невозмутимый ответ.
Разогрев рыбу в микроволновке, он разложил её по тарелкам, положил себе салата и принялся есть.
- Вина?
Я с отвращением покачала головой. Запах алкоголя теперь долго будет вызывать во мне пренеприятнейшие ассоциации - стоит только вспомнить этот дышащий перегаром рот! Зато болезненно захотелось кофе - так сильно, что я чуть не вскочила и не заметалась по кухне в поисках турки. С трудом заставила себя усидеть на месте, сжала руки между колен. Глухо спросила:
- Можно мне кофе?
Просьба прозвучало жалобно. "Как нищенка, выклянчивающая рубль!" - рассердилась я на себя. Но желание кофеина оказалось сильней. Я моляще взглянула в колючие глаза начальника. "Не даст ведь! - внезапно подумала. - Он же за правильное питание: сначала еда, потом..."
- Какой? - оборвал Проскурин мои упаднические догадки, вставая и подходя к кофемашине, до этого мной не замеченной. Я чуть не подпрыгнула от радости. Весело сообщила:
- Крепкий!
Он оглянулся, пронзил неодобрительным взглядом. Радость потускнела.
- Двойной эспрессо, пожалуйста, - официально попросила я.
- Съешь половину - будет тебе кофе, - не оборачиваясь, сказал Евгений Харитонович.
Я протяжно вздохнула. "А ты думала всё будет так просто?" - спросил внутренний голос. Я опять вздохнула и придвинула к себе салат. Аппетит и правда отсутствовал напрочь, но я, давясь, кое-как впихнула в себя половину блюда. Получив заслуженную награду, накинулась на любимое лакомтсво.
- Я вижу, Желя, кофе для тебя - универсальное лекарство от проблем? - усмехнулся начальник. Только серые глаза щурились как-то недобро, глядели слишком пристально, пронизывающе. - Что, без него уже никак?
- Не ваше дело! - возмутилась я. Прозвучало резко, но извиняться я не стала.
Да, кофе действительно стало для меня чем-то большим, чем просто напиток - этаким средством от горестей и сердечной раны. "Но Проскурина это ни в коей мере не касается!" Я искоса глянула на начальника. Он смотрел не таясь - открыто, без осуждения, а словно сожалея... Я покраснела от досады, отвела глаза.
- Не надо меня жалеть! - вырвалось помимо воли.
- И не думал, - отозвался мужчина, отодвигая свою тарелку. – Каждый несёт ответственность за свои поступки.
Он спокойно принялся убирать со стола, а я быстро допила кофе. В этой фразе была недосказанность, и угадать продолжение было нетрудно: "А ты несёшь за свои". Нет, я не собиралась с этим спорить. Отчего же тогда прописная истина так меня уколола? Поблагодарив за ужин, я сказала, что устала и хотела бы лечь. Проскурин предложил мне воспользоваться той же комнатой, где лежала одежда и пожелал доброй ночи. Пробормотав: "Спокойной ночи", я ретировалась, старательно пряча глаза.
Заснуть не смогла: проворочалась с боку на бок несколько часов. В голове прыгали, скакали, как блохи, носились мысли, обрывки фраз, впечатления - и никакого сладу с ними не было! В конце концов я снова вышла на кухню - тихонько, чтобы не разбудить Евгения Харитоновича. Посидела немного без света, глядя на соседние многоэтажки.
По привычке потянуло на кофе. Воровато оглянулась на кофемашину, не заметную в темноте. Однако искус был слишком велик, чтобы устоять. Встала, сделала несколько шагов к выключателю, чтобы включить свет и вскрикнула, наткнувшись на что-то. Две тёплые руки легли на талию.
- Тише, это я, - сказала темнота голосом начальника.
- Как же вы меня напугали! - выдохнула я, прижав руку к трепещущему сердцу. В теле ещё ощущалась противная мелкая дрожь.
- Прости.
Щёлкнул выключатель, залив кухню светом. Всё стало просто и понятно. И вместе с тем - сложно. Под взглядом Проскурина я не решалась реализовать свой план - почти мечту.
- Как спалось?
Я устало поглядела на него - неужели не видно синяков у меня под глазами? Да они скоро на пол лица будут!
- Замечательно, - буркнула вслух.
- По тебе не скажешь.
"Зачем тогда спрашиваете?" - рвалось с языка. Усилием воли промолчала. Качнулась к манившей меня своими хромированными боками машине.
- Каша?
- Что? - с недоумением посмотрела на шефа.
- Будешь есть кашу? - пояснил он.
Я помялась.
- Как-то не хочется.
- Отказы не принимаются, - и непонятно то ли шутит, то ли серьёзно говорит.
Внутри зашевелилось раздражение. "Зачем тогда спрашивать?" - чуть не сорвалось с языка. Схватив из вазы банан, нервно очистила его и откусила большой кусок. "Иногда лучше жевать, чем говорить" - гласит реклама, и это тот самый случай. Кофе захотелось ещё сильней - как и всякий раз, когда понервничаю. Придвинулась ближе к кофемашине.