Вместо признания Женя выпустил меня из объятий и снова отошёл.
- Подойди ко мне и обними меня! – потребовала громко.
Муж подчинился - со злостью: глаза засверкали грозным и яростным огнём.
- Поехали к Кропоткину, Женя! - взмолилась я, поддавшись эмоциям: он вывел меня из себя - раскачал, словно маятник, как частенько бывало прежде. - Поехали! Иначе мы так и будем жить прошлым! Ты будешь жить прошлым, - прибавила с тяжёлым вздохом. - Женя, поехали!
Было испытанием смотреть в его глаза - настолько давящим стал их взгляд. Я не выдержала, отвела свои. А Женя вдруг принялся меня целовать - с животной страстью, преобразовывая гнев и боль, и страхи в вихрь ощущений - он подхватил нас и унёс в другое измерение, где не было ни психиатров, ни проблем.
Так закончилась наша беседа о прошлом: я рассказала всё, Женя - почти ничего. Предыдущие беседы тоже обрывались столь же внезапно, как сегодняшняя. Поразмыслив об этом на следующий день, я поняла, что пора искать совета у моего мудрого и опытного друга. Позвонив Кропоткину, передала разговор с Женей и спросила как убедить его приехать в Израиль? Ответ меня не порадовал, потому что сводился к "никак".
- Никто не может никого заставить измениться, Анжелика, - мягко сказал Валентин Андреевич. - Ты можешь заставить мужа прийти ко мне, но ты не заставишь его измениться. И я не заставлю. Он изменится, если сам захочет - захочет достаточно сильно, чтобы работать над собой, побеждать свои страхи, искать как выбраться из ловушки прошлого - и принимать помощь на этом пути.
Мне стало очень, очень грустно. У меня упало сердце. Я ведь собиралась пойти на крайние меры - на шантаж. Вознамерилась заставить Женю согласиться на сеансы психоанализа - принудить силою его любви ко мне. Вынудить мужа открыться Валентину Андреевичу - обязать посещать его. И да, я помнила, что клялась никогда больше не шантажировать любовью; не выкручивать Жене руки; не брать на излом... Не пугать своим уходом... Однако мне казалось, что сейчас это жизненно необходимо - для его и для моего блага. Ради нашего общего будущего.
Я видела, что мы ездим по проложенным рельсам. Всё то же самое: одни и те же реакции; одни и те же триггеры; одни и те же проблемы. Страхи.... Чувство вины... Боль.... Они были с нами неразлучно; омрачали наши отношения, отягчали, как преступления - душу грешника. Я не обманывала себя надеждой, что мы сами их преодолеем. Могли бы - уже избавились бы от них, но они тянулись за нами всё то время, что мы знали друг друга; все те месяцы, что жили вместе.
Почему теперь что-то должно измениться? Ведь мы остались такими же, какими были! Только у Жени ещё прибавилось невыносимое бремя вины за то, как он обошёлся со мной; за то, что мне пришлось пережить по его вине; за то, что я снова пыталась лишить себя жизни... Этот груз лежал на его душе неподъёмным камнем - он даже говорить со мной об этом отказывался. Мой бедный.
Любимого было жалко до слёз! И вместе с тем я понимала, что лишь на то и надежда: выговориться, выплеснуть запрятанную в глубине боль; прожить её заново, вновь прочувствовать до дрожи, до крика - но через это она уйдёт. Или хотя бы отступит. А Женя не мог. Со мной - не мог, а с Кропоткиным бы смог! Валентин Андреевич нашёл бы нужные слова... Он ведь лечил души: своей безграничной добротой, пониманием, сочувствием! Ему хотелось довериться, хотелось открыться! И Женя бы доверился, если б приехал к этому кудеснику!
Может, любимый того и боялся - что ему захочется открыться? Он ведь привык всё держать в себе; прятать от чужих взоров; никого не подпускать к тайникам души. Демоны, населявшие её тёмные пещеры и лабиринт смирились с моим присутствием в убежище, принадлежавшем до моего вторжения исключительно им одним, но других они там видеть не хотели.
- Что же делать?! - в отчаянии спросила Кропоткина.
Он помолчал и посоветовал надеяться на любовь мужа ко мне.
- Это единственный стимул, способный побудить его стремиться измениться, Анжела, - вздохнул мой друг. – Я не вижу иного. Если любовь к тебе не заставит это сделать – скорее всего, ничто не сработает. Тогда тебе предстоит иметь дело с последствиями его травм всю жизнь, - с грустью предупредил Кропоткин. - Боюсь, в долгосрочной перспективе это плохо повлияет на твоё здоровье. Постоянное напряжение, стресс, переживания за мужа и из-за него в конце-концов скажутся на нервах и спровоцируют хроническую болезнь. Жить с подобным человеком - тяжкая ноша, Анжелика. Поверь мне.