Плавно, бесшумно вращались веретена станка Эдит Кунц, а девушка старательно красила губы, затем, взмахнув зеркальцем, подозвала Мари.
— Твой муж был в плену? — спросила она.
— Да, недавно вернулся, всего четыре дня назад.
— Из Советского Союза?
— Ага.
— А где он работает?
— На Чепеле, первым помощником машиниста бумагоделательной машины на фабрике Неменя.
— Он красивый у тебя?
Мари засмеялась, прижалась головой к плечу девушки.
— Да еще какой красавец! Как-нибудь придешь к нам, познакомлю.
— Где вы живете?
— На улице Надор…
— Ладно, непременно нанесу визит.
И она снова засмеялась. Мари поспешила со своей тележкой дальше, проходя мимо работниц, улыбалась каждой, останавливалась у станков, смотрела, как ловко орудуют женщины руками. «Конечно, я права, не стоит говорить с Йожефом Тенцером, да и в поддержке Винце не нуждаюсь, потому что говорила так, как надо, и все тут!» Винце сказал, что честному труженику нечего больше бояться. Гляди, сколько она сразу приобрела себе друзей, все изменилось, даже цех стал казаться иным, уютным и приветливым, особенно когда заглянет в него по-осеннему ласковое солнце, а до чего красива пряжа, цветной шелк, равномерно сматывающийся с бобины! Как же она не замечала этого раньше? Словно ходила до сих пор с завязанными глазами.
Мари так спешила домой, что даже дух перехватило, когда она хотела окликнуть тихонько насвистывающего молодого человека, не спеша шагавшего впереди по противоположной стороне улицы Надор.
— Винце! Винце! — позвала она, но он не услышал. Мари ускорила шаг и, поравнявшись с ним, замахала руками. Только тут Винце заметил ее и перешел на другую сторону улицы.
— Что случилось? — встревожился он, глядя на разгоряченное лицо жены.
— Так много всего, на ходу не расскажешь, — ответила Мари и чуть ли не потащила Винце за собой к воротам.
Винце передалось ее волнение, и, терзаясь неизвестностью, он строил самые невероятные догадки. А главное, понял, что его собственные дела отодвигаются теперь на второй план.
А с третьего этажа донесся ошалелый лай, Жига мчал вниз по лестнице, поводок извивался позади него.
8
Утром, когда позвонили, Винце был один в комнате. Какое-то мгновение он колебался, открывать или не открывать дверь, и решил не открывать — наверняка пришли к баронам. Настойчивые звонки повторились несколько раз; наконец в прихожей раздались шаги и незнакомый голос, потом в комнату постучали и, не дожидаясь ответа, открыли дверь… На пороге стояла баронесса с листочком бумаги в руке.
— Вы дома? А я думала, вы ушли, вот уже целый час звонят.
— Разве это к нам приходили? — спросил Винце, еле сдерживая улыбку. Малика в халате, из-под которого выглядывал подол длинной ночной сорочки, имела довольно-таки комичный вид:
— В такой же мере, как и ко мне. Принесли счет за газ. За полмесяца.
— Придется написать на двери, что к Палфи три звонка.
— А, не важно, все равно вы ходите через кухню. Главное, нужно оплатить счет, завтра придут за деньгами.
— Сколько?
— Много, семьдесят четыре пенгё. Половину придется уплатить вам, как жильцам. — И баронесса бесцеремонно уселась на кровать.
Винце встал, пододвинул к кровати стул.
— Пересядьте, пожалуйста, сюда. Жена, уходя на фабрику, застелила кровать, а вы ее сомнете.
Малика удивленно посмотрела на этого странного, ершистого молодого человека, но пересела. Винце тщательно разгладил покрывало, затем сказал:
— Моя жена вчера вечером впервые пользовалась газом, согрела всего одну кастрюлю воды.
— Откуда мне знать? — Малика разозлилась, что ее заставили пересесть. — Не буду же я стоять целый день на кухне и контролировать, что делает ваша жена?
— Вы можете узнать об этом у моей жены. Уж если она говорит, что пользовалась газом один раз, то, поверьте, так оно и есть.
Малика встала и, все более распаляясь, замахала счетом.
— Я поговорю с мужем. Это дело надо упорядочить, с газом и электричеством. Я допустила глупость, не подумав об этом раньше, но раз вы упрямо стоите на своем, я буду говорить иначе.
— Согласен, надо упорядочить. Будем платить исходя из того, сколько у кого лампочек и помещений, которыми каждый пользуется.
— И у нас и у вас по одной комнате и по одной ванной, кухня и прихожая общие, какой тут может быть спор.