– Давно?
– Да два месяца назад. Выгнал её, надоела мозги пилить. Мать моя всё ходила, мозги мне делала, чего я такую прекрасную девушку упустил. А я вот, хоть убей, ничего распрекрасного в ней так разглядеть и не смог. Да мне её мать и навязала, ты знаешь.
– Да помню эту историю, конечно. А чего пилила-то? Я помню в общем, ты рассказывал, но может не знаю чего.
– Да из-за всего подряд. Дура потому что. То всё ходила, мозги компостировала, мол, давай машину поменяем. Вон Кировы купили новую иномарку, и нам надо. И не важно, что этой ещё и двух лет нет. Нет, упёрлась рогами, что надо взять кредит и купить новую. Зачем? Не знаю. Потом дачу с пеной у рта требовала. Вон у каких-то очередных друзей есть, а у нас нет. Значит, надо. Кто ею заниматься будет, не понятно, но нужно. И целыми днями она всё что-то хочет-хочет-хочет. Я уже откровенно устал объяснять, что это не нужно, что денег нет, а кредит брать я не буду, мы даже не семья ещё. А семью она не хочет, семья – это сложно и проблемно, она сожительствовать хочет. И работать идти она, понятное дело, тоже не хочет. Я ж мужик, мне надо семью обеспечивать. Короче, понимаешь, – Игнат вздохнул, притормаживая на светофоре и постукивая пальцами по рулю. – Начался проект крупный на работе, думал, закончим, премию получим, я её порадую чем. Так нет, она ревностью извела. Рубашки перенюхивала, нут ли чужих духов, машину перерывала, чтоб волосы чужие найти и меня в измене уличить. Я же, цитата, «шмар своих тут вожу». Про листание телефона и ноута я вообще молчу. В общем, Борь, не вынесла душа поэта, разругался с ней. Я не говорю, что я не виноват, я тоже не подарок, тоже не люблю на уступки идти, но не могу я выносить её скотство, – парень вздохнул, вновь давя на газ. – Ладно, извини, с ходу загрузил так. Мать просто и слышать ничего не хочет, а братаны уже по три раза всё это выслушали.
– Да я понимаю всё, не оправдывайся, – кивнул шатен, по своей семье зная, что бывает, когда между супругами нет любви и взаимопонимания.
– Не будем о грустном. Вот клиника, я тебя в машине подожду. У тебя деньги есть на лекарства там, приём?
– Да, об этом не беспокойся. Я прикинул, должно хватить, – Борис кивнул и вышел из машины, вскоре скрываясь за металлической входной дверью под немного выцветшей вывеской.
Вышел он спустя почти сорок минут, держа котят в плетёной корзинке, проложенной тёплой тряпочкой на подобии ватника, которую ему выдала помощница врача.
– Что сказали?
– Что у них сильное истощение и переохлаждение, но при должном уходе шансы есть. Я купил лекарства, надо будет колоть им. Витамины какие-то и что-то для сердечной системы. М-м-м, сердечно-сосудистой. Вот. Ну и смеси, чтобы вместо молока кормить. Анализы ещё всякие взяли, на почту результаты пришлют. Потом снова на приём надо будет. И прививки делать. Зато сказали, что ни блох, ни чего ещё такого не нашли, уже радует.
– Ну и хорошо, – Игнат улыбнулся, одним пальцем поглаживая котёнка по голове.
– Их там покормили, но сейчас надо будет это каждые два-три часа делать, чтоб вес набрали. С учёбой и работой надо будет что-то придумать.
– Ну, сегодня-завтра в любом случае выходные, а там уже посмотришь, как тебе лучше будет сделать. Так, домой?
Боря кивнул, чуть улыбнувшись.
Глава 3
Дома у Игната всегда было откровенно пустовато. По сравнению с квартирой, где жил шатен, в которой мусор копился годами, и выкинуть его было настоящим предательством отца, всего тащившего в дом, это место было настоящим глотком свежего воздуха. Всегда чисто, прибрано, всё на своих местах. Мечта человека, выросшего в вынужденном хламе.
Игнат собирал в большом количестве только книги, которые разрешал младшему брать всегда и в любом количестве, и марки в больших, ещё советских альбомах. Но и те, и другие были ровно расставлены по полочкам и ни коим образом не мешались, не портили вид.
А на самых верхних полках стояли макеты самолётов, которые хозяин квартиры или принёс с работы, или мастерил сам в свободное время.
– Так, Борь, ты располагайся, где что находится, ты знаешь, так что чувствуй себя как дома, а я буду на кухне. Обед-то бросил на полпути, недоваренный.
Борис кивнул, раздеваясь и выставляя ботинки на специальный поддон, чтобы грязь не растекалась по полу.
Котята от быстрой смены мест совсем перепугались и затихли, только наблюдая блестящими глазами через узкую щелку между корзинкой и одеялом, что происходит снаружи. Парень осторожно стряхнул снег, чтобы он не намочил ткань, и перенёс малышей в единственную комнату, оставляя корзину на ковре и давая котятам пообвыкнуть.