Колени саднило, поэтому она немного поёрзала, устраиваясь поудобнее, и только в этот миг осознала, что у неё между бёдер было весьма мокро. Она даже сама не поняла, когда это произошло! Пэнси вновь подняла глаза и встретилась с ним взглядом — возбуждённым, тёмным и затягивающим, как трясина. И по её рукам пробежали холодные мурашки.
Мордреодова впадина, да ей это нравилось!
Она влажно, со вкусом облизала головку и, причмокнув, выпустила из губ. Весьма недурно. Языком проскользила по всей длине, слегка надавливая снизу, и развязно лизнула яички. Ей это нравилось! Припала губами к венкам и втянула в рот каждую, наконец вновь осторожно насадилась ртом на его член и начала двигаться, стараясь принять его как можно глубже. В животе скручивалось странное тянущее ощущение какого-то особенно порочного возбуждения.
Мистер Нотт тоже начал мягко покачиваться, не так резко и грубо, как в прошлый раз, а аккуратно скользя по языку и отстраняясь при малейшем её сопротивлении. Ствол полностью в рот не помещался, и поэтому она усердно помогала себе рукой. Пэнси чувствовала себя невероятно пошлой и распутной. Стоять на коленях на балконе, когда за стеклянными дверьми кружились в вальсе танцующие пары. Ощущение, что их могут застать в любой момент, щекотало нервы. Паркинсон представила, как сюда врывается куча людей и видит их в такой позе — её на коленях с его членом во рту. Как она вся целомудренно покраснеет, попытается встать, но Дэмиан не разрешит ей этого. Просто зажмёт на макушке волосы и будет продолжать трахать её рот на глазах у всех.
Внизу всё полыхало голодным пламенем. Почему эта фантазия её так заводила? Клитор пульсировал и требовал разрядки, руки скользнули под юбку между раскрытых бёдер, ощутив там жар и влагу. Не сдержавшись, Пэнси погрузила в себя один палец, представив, что это мог бы быть его член.
«Ну что ж… спасение утопающих — дело рук самих утопающих…» — подумала она и, решив наплевать на то, что мистер Нотт может посчитать её развратной шлюхой, стянула с себя трусики и скользнула пальцами по клитору. По телу пробежала сладкая дрожь. Она даже не стала поднимать глаза чтобы оценить реакцию Нотта. Какая разница, что подумает о тебе человек, который собирается тебя убить?
Но умирать без оргазма Пэнси точно не собиралась.
Поэтому она отстранилась и, не спеша продолжать ртом, провела ладонью по его напряжённому, влажному от слюны стволу. Вверх-вниз и снова. Оттягивая тонкую кожу, поглаживая набухшие венки. Мистер Нотт был определённо хорош даже с этого ракурса. Она ласкала рукой его и одновременно себя, и её эта картина нереально заводила. Даже без особых усилий ей казалось, что оргазм совсем рядом… Вдруг всему телу стало так жарко и хорошо, что она не сдержала тихий стон и почувствовала, как на её голову легла тяжёлая мужская ладонь. Он нежно погладил её по волосам.
— Задери юбку и покажи, как ты ласкаешь себя, — раздался сексуально низкий голос сверху, и она удивлённо подняла глаза, на какой-то момент забыв, что к этому чудесному члену ещё прилагалась мерзкая голова, к счастью, не слишком болтливая.
И Пэнси хищно улыбнулась. Хочешь посмотреть на меня? Она выпустила из руки стояк, и тот упруго шлёпнулся о его живот. Девушка грациозно встала на ноги и соблазнително провела языком по нижней губе.
— Вы что-то хотели, мистер Нотт? — Паркинсон вытащила тлеющую сигару из его губ и приложила к своим. Она была влажная и горячая. Девушка вдохнула в себя дым и еле сдержалась, чтобы не зайтись в лающем кашле. Не придумав ничего лучше, она вышвырнула её с балкона. Ей хотелось, чтобы сегодня его рот был занят другим. Например, ею… Потому что у неё внизу всё горело и пульсировало, отчаянно хотелось ощутить его в себе…
Нотт ухмыльнулся и сложил руки на груди, наблюдая за ее движениями.
Она буквально кожей ощущала его тяжёлый, алчный взгляд, и ей это безумно нравилось. Паркинсон подчёркнуто медленно спустила с одного плеча лямку. Мистер Нотт облизнул губы, не отрывая глаз от её пальцев. Она так же плавно спустила лямку со второго, и шелковое платье стекло тяжёлой волной вниз. Дэмиан протянул долгий заинтересованный звук. Её тёмно-зелёный полупрозрачный лиф выглядел едва пристойным, он высоко приподнимал грудь, и при этом кружево чашечек прикрывало соски лишь условно. Пэнси видела, как судорожно дернулся кадык на горле мистера Нотта и как его тёмный, голодный взгляд скользнул ниже, туда, где белья уже не было. Её трусики всё ещё болтались на одной ноге, и она лёгким движением послала их куда-то ввысь. Сквозь стеклянную дверь было видно как проходят мимо люди, но ей было всё равно. Нотт медленно положил ладонь на её шею, слегка сдавив пальцами, будто намеревался свернуть, но уже через мгновение плавно провёл от ключиц к груди и жадно смял её. Дэмиан большим пальцем очертил сквозь кружево белья напряжённый сосок и оттянул чашечку вниз. Пэнси томно выдохнула и подалась ему навстречу. К ней вернулась былая смелость.
— Если со мной что-то случится, — она не смогла сдержать томный стон, когда мистер Нотт жадно припал губами к груди и втянул в рот чувствительный сосок, но Пэнси постаралась собраться и продолжила: — Если со мной что-нибудь случится, Теодор попадёт в Азкабан. Вы же не думаете, что я пришла без подстраховки? — на самом деле именно так она и поступила, но отчаянное вдохновение смертника уже накрыло её с головой, и она вновь продолжила: — Моя сова, не дождавшись орешков на ужин, ровно в десять улетит к Поттеру, которому будет весьма интересно посмотреть, с кем он последний год играл в квиддич.
Мистер Нотт прижался губами к её шее, прошёлся страстными поцелуями к ушку, очертив его по контуру языком, и жарко скользнул к ней в рот. Пэнси задохнулась от накрывшего её возбуждения. Демиан целовался так жарко и голодно, будто бы она была самой желанной женщиной на земле. Словно она была его последним глотком воздуха, словно она самая сладкая конфетка в его рождественском подарке.
А затем он сделал то, чего Пэнси ждала больше года — скользнул вниз к лобку и, найдя пальцем клитор, начал медленно, уверенно массировать. Паркинсон громко и нежно застонала. Он, оказывается, умел это делать? Мистер Нотт прижал её поясницей к тумбе и заставил расставить ноги шире.
— Умоляй меня, — прошептал он, и его низкий голос осел вибрацией на её губах.
Его палец вырисовывал горячие узоры на тонкой коже, посылая волны удовольствия, и ей хотелось больше и сильнее. Она присела на цветочную тумбу и расставила пошире ноги, ещё больше раскрываясь перед ним. Твёрдый член тёрся об её живот, и его головка оставляла влажный, прохладный след каждый раз, когда они соприкасались в поцелуе. Пэнси точно знала, что он сгорает от желания не меньше, чем она.