***
Три дня спустя.
- Может, ты зря в греческую регату не ушел? - лучший друг Сафронова, Коля, удивленно озирался по сторонам. Холостяцкое логово капитана было не узнать. Куда-то исчезла пыль, а новые светлые обои делали стены просторной «сталинки» еще выше.
Олег поморщился как от зубной боли. Смолчал. Только советов ему сейчас не хватало. На душе кошки скребли, и единственное, чего хотелось, – надраться вдупель, чтобы хоть ненадолго забыться. Три дня прошло с разговора в больнице. Три дня он не видел Александру, не звонил ей и не приезжал к дому. Три дня - целая вечность наедине со своими мыслями.
- Да нет, серьезно, - напирал товарищ. - В море время бежит незаметно. Сам знаешь. Пока суд да дело, глядишь, здесь и закончилось бы все.
- Слушай, отстань. По-человечески тебя прошу!
- Ай, дурак ты, Сафронов.
- Какой есть!
- Такой! И, к сожалению, исправит тебя только могила.
Без особых церемоний Коля прошел на кухню и, нашарив в навесном шкафчике непочатую бутылку виски, приступил к тому, зачем пришел. К душеспасительной попойке.
***
Разговор шел обо всем подряд. Коля хвалился успехами дочки и жаловался на загостившуюся тещу. Рассказывал последние новости о международных регатах и травил анекдоты. Подобное было ему в новинку. Кого-кого, а Сафронова подобным образом приводить в норму приходилось впервые. Обычно сам Сафронов всех выручал, но Коля справлялся. Виски лился рекой. Хохот звучал все громче. Через час слегка осоловевший хозяин наконец расслабился.
- Рассказывай, что там у тебя с этой девчонкой, - влив в себя очередной бокал янтарного напитка, друг откинулся на спинку дивана.
- Засада.
- Засада, я так понимаю, не от слова "засадил"?
- Нет, - горько усмехнулся Олег.
- Тогда все еще хуже, чем я думал. Намного хуже.
- Думал он... Наливай лучше.
Коля разлил еще по одной.
- Такими темпами, - временный бармен потряс пустой бутылкой, - мы с тобой экономику Ирландии поднимем.
- Да хоть Гондураса.
- Ага! Только печень у меня одна. Отечественная. К изыскам не привыкшая.
- Водки нет. Кушай, гость дорогой, чем богаты.
Больше друг не спорил. Принял как данность, что жестокому утреннему похмелью быть. Отсалютовал Сафронову бокалом и, кривясь, опрокинул в себя очередные сто грамм.
Хозяин разговорился только к середине второй бутылки. Не проронив ни слова об Александре, он рассказывал о заманчивом предложении Афанасия Плотникова вернуться в состав прежней команды, об успехах в клубе и высоком искусстве завязывания лифчиков на мачте. В последнем как всегда не обошлось без Валдиса.
- Хоть что-то в этом мире постоянно, - рассмеялся Коля. – А с Плотниковым ты что решил? Вернешься?
- Нет. Это пройденный этап.
- Так «Александра» в ближайших гонках участвовать не будет. У Строганова на верфях проблемы, не до регат ему.
- Знаю, - Олег провел рукой по колючему, покрытому рыжей щетиной подбородку.
- Только не говори, что ты всю зиму в клубе отсидеться думаешь?
- В питерском?
- Да.
- Ага. Осталось обучиться управлять ледоколом. - Он с усмешкой глянул на друга. - Всю жизнь мечтал!
Шутку Коля не оценил, но по новой налил.
- Так какие планы на самом деле? Давай, Сафронов, не томи.
- Грандиозные.
- А точнее?
- Точнее сказать пока не могу.
- Ну ты и… - Николай грязно выругался, но Олег на это лишь залился хохотом.
- Примерно тоже самое я сказал о себе, когда решился на… Кхм… Через неделю все будет точно известно. Тогда и скажу.
- Ну хоть намекни.
- Намекнуть? – он задумчиво посмотрел в свой пустой бокал. – Пришла моя пора. Все.
- Уф… - Коля махнул рукой. – Старец Фура*, блин.
Сафронов пожал плечами.
- Иногда ситуация оставляет крайне неприглядный выбор: загибаться от ожидания или податься куда подальше. А ждать… - Олег устало потер глаза и отставил бокал. - Я больше не могу ждать.
_____________________________
* Старец Фура – герой телепередачи «Форт Боярд», который загадывал загадки игрокам.