- Хорошо. Тогда еще несколько уточнений. Вы ставите перед собой задачу отстранить от трона Марианну Австрийскую? Или убрать ее фаворитов?
- На первых порах, будет вполне достаточно, если удастся отстранить от власти Великого инквизитора Нитарда. Он даже не испанец! Подумать только, какой-то немецкий иезуит влияет на королеву! Про них ходят слухи, порочащие честь вдовы короля!
- Полагаю, что удалить Нитарда удастся. Но после этого я не хотел бы оставаться в Испании. Меня вполне устроил бы титул вице-короля Сицилии.
- Сицилии?! - поразился дон Мартинес. - Но это же совершеннейшая дыра!
- Зато никто из испанских грандов не будет завидовать. И обвинять меня во вмешательстве в политику страны. И пытаться меня уничтожить, чтобы убрать лишнюю фигуру с политической доски Испании. А превратить дыру в доходное место я сумею.
- Что ж… вы выдвигаете весьма скромное требование.
- Просто оно не единственное. Я хотел бы, чтобы бастардом меня признали тайно. Чтобы о моем происхождении знал очень узкий круг людей.
- Но это невозможно! - вскинулся дон Мартинес. - Вас же представят ко двору. И любой, кто знал Филиппа IV, догадается, что вы его бастард.
- Одно дело догадываться, и совсем другое - точно знать, что испанские гранды официально признали меня королевским бастардом.
- Для бывшего пирата это немыслимая честь! - надулся дон Мартинес.
- Но не для князя Оболенского, - возразил я, лихорадочно придумывая какую-нибудь историю, которая могла бы оправдать мое нежелание светиться в роли официального бастарда.
Влезать в интриги испанского королевского двора? Я еще не сошел с ума. Помочь дону Хуану и получить в качестве вознаграждения Сицилию - это одно. А постоянно крутиться в этом террариуме? Чувствовать себя жирным карасем среди крокодилов и акул? Нет уж, лучше сныкаться в густой траве, и потихоньку отращивать и панцирь, и зубы. К образу жизни королевского двора нужно привыкать с детства. Но не буду же я говорить дону Мартинесу, что тупо беспокоюсь за свою безопасность? А насчет подходящей истории, оправдывающей мое нежелание официально стать бастардом,… в голове что-то щелкнуло, и я начал вдохновенно врать.
- Понимаете, дон Мартинес… Дело в том, что я родился и вырос в Тартарии, в весьма знатном семействе, и после ранней смерти моих родителей, родственники, ставшие моими опекунами, планировали женить меня на одной из дочерей нынешнего царя Московии. До переговоров дело не дошло, но я хочу выполнить их волю.
- Продолжайте, - напрягся дон Мартинес.
- Я не уверен, что царь согласится. Ведь я практически все потерял. И он может посчитать вице-короля Сицилии недостойным. Но если официально будет объявлено, что я бастард, не будет вообще никаких шансов.
Врал я уверенно и с апломбом. Мне было жизненно необходимо, чтобы дон Мартинес поверил. И причина у всего этого была одна - я желал подстраховаться, чтобы суметь вовремя спрыгнуть с этого паровоза, если его понесет не туда. Титул бастарда может аукнуться в самый неподходящий момент. Так что пусть лучше пока останется на уровне слухов.
- Московиты, конечно, варвары, но царская кровь… И посол их сейчас в Мадриде.[9] Под такое дело торговлю можно расширить. И англичан подвинуть с голландцами, - пробормотал дон Мартинес.
- Для всех я могу быть тем, кем являюсь по документам. Иностранным дворянином Сергеем Оболенским, решившим помочь Испании.
- Ваше имя действительно трудно выговорить, - поморщился дон Мартинес. - Но и французская фамилия не годится, вы правы. Дон Серджио де Боленос звучит куда лучше.
Я только махнул рукой. Хотя… у испанцев же тоже положено давать много имен. Как я там полностью представился Бульону при первой встрече? Только адаптировать к испанскому произношению…
- Дон Серджио Николас Сильвен Андрес де Боленос, - произнес на пробу я. Имя Селиван в испанскую версию не превращалось никак.
- Документы на это имя будут составлены немедленно! Но у меня невольно возник вопрос… вы католик?
- К сожалению, нет, - признался я.
- Это недопустимо! - взвился дон Мартинес. - Вам придется принять католичество. Я пришлю подходящего священника.
Идея постоянного посещения католической церкви с обязаловкой исповедания меня не вдохновляла. И терпеть рядом с собой иезуитов, которые станут пристально следить за каждым моим шагом, я тоже не желал. Но понятно, что в данном случае выбора у меня не было. И мне пришлось согласиться.
- Хорошо.
- Я планирую отправиться в Испанию через неделю. У вас есть время передумать, - испытующе прищурился дон Мартинес.
- Я не передумаю.
Чего уж тут передумывать? Мы уже обо всем договорились, даже о цене. Куда отступать? Да и зачем? Единственное, что нужно сделать - это переговорить с Бульоном, и поставить его в известность о моем решении. Нет, втягивать его в свою авантюру я пока не собирался. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что за моей спиной есть база, куда можно отступить и человек, на которого можно положиться. А вот если мне удастся стать вице-королем Сицилии, тогда будет смысл тащить Бульона к себе. Вот как только он отнесется к идее перейти на сторону испанцев?
9
Реальная история. Русский посол П.И. Потемкин в 1667-1668 г.г. возглавлял посольства в габсбургской Испании и Франции. Дон Мартинес, находясь в колониях, просто не в курсе, что в 1669г. посол уже покинул столицу Испании.