Путешествие на флагмане русского флота «Апостол Андрей» оказалось совсем не таким длинным и опасным, как его предупреждали. Впрочем, если слушать бояр, так за стены Кремля и выходить-то не стоило. Но Петр с детства был любопытен. И, организовывая Великое Посольство, непременно хотел побывать на Сицилии. Благо, торговые связи с ней были очень хорошо налажены, и русские корабли были частыми гостями в Средиземном море.
Петр не помнил свою старшую сестру Софью, поскольку был младенцем, когда она покинула отчий дом. Но подозревал, что не вызывает у нее любви. Так же, как и у остальных детей Алексея Михайловича от первого брака. Однако, несмотря на это, Софья и ее муж, вице-король Сицилии, никогда не забывали о детях Нарышкиной. И Петр с Натальей всегда получали подарки, когда прибывали корабли с далекого острова — всяческие вкусности и игрушки.
Петр с нетерпением ждал этих визитов. Ему нравились и консервы из фруктов, и вкусный шоколад в виде интересных фигурок с различными начинками, и яркие книги. Но особое впечатление на него произвела большая модель фрегата «Фортуна», подаренная сицилийцами. Петр пришел в такой восторг, что не желал расставаться с игрушкой. Он, пожалуй, и спать бы с ней лег, если бы не опасался сломать одну из мелких деталей.
Свою сестру Софью Петр впервые увидел на портрете, который Алексей Михайлович получил незадолго до своей смерти, и велел повесить в своих покоях. Миловидная молодая женщина, одетая в дорогие одежды европейского образца, позировала рядом с мужем и маленьким сыном. Платье на ней было закрытым, и не демонстрировало голых рук или груди, однако выглядело остромодным. Драгоценности заставили бы позеленеть от зависти многих модниц. А замысловатую прическу венчал высокий узкий гребень, на который было накинуто кружевное полотно.
Тончайшее кружево прикрывало волосы, часть лба, и спускалось на плечи. Видимо, это был некоторый компромисс между европейской модой и русской женской традицией не выходить из дому с непокрытой головой. Смотрелось очень дорого и величественно. Похоже, муж Софью баловал. Хотя и сам был одет дорого и стильно. Искусная вышивка, дорогие ткани, но довольно мало украшений. Хотя всем известно, что вице-король Сицилии неприлично богат.
Ходили слухи, что часть его сокровищ добыта не совсем праведным путем, буквально награблена, но Петр только усмехался. Ну да. Как самим нападать, так это священная война. А когда жертва дает отпор, да еще и умудряется взять трофеи, так это сразу грабеж. Сумел дон Серджио де Боленос сколотить состояние? Вот и молодец. Удача любит рисковых. Тем более, что сицилийский вице-король не только о завоеваниях думает. Но и к своей семье серьезно относится.
Наверняка же идею написать портрет подала Софья! Для женщины это важно. Но дон Серджио не отказал супруге. И Алексей Михайлович с удовольствием рассматривал картину, на которой был изображен его первый и пока единственный внук. Говорил, что тот похож на Романовых. Ну, если бы не немного оттопыренная нижняя губа, выдающая в нем истинного Габсбурга, Петр вполне мог бы представить его своим младшим братом. Сходство действительно было.
Глядя на этот портрет и принимая многочисленные подарки, Петр много раз хотел побывать на Сицилии. Хотя бы для того, чтобы посмотреть на родственников. Ну и поблагодарить их, что поддержали его в борьбе за власть. Иначе и представить страшно, чем все могло бы закончиться! После смерти Федора бояре чуть не передрались, выясняя кому отдать корону. Выдвинули Евдокию в качестве регентши, как будто от нее был какой-нибудь толк!
Все, что она сделала — так это сняла портрет Софьи с мужем, который так нравился Петру. Хорошо хоть не уничтожила. Видно, зависть загрызла. Это ведь Евдокия изначально должна была стать женой дона Серджио! Ну так ведь сама отказалась. А вот Софья не упустила своего счастья. Чего теперь беситься-то? Однако Евдокия, которая раньше и в политику-то не лезла, как с ума сошла. Начала бояр друг с другом стравливать.
Закончилось все стрелецким мятежом, где погибли Артамон Матвеев, Михаил Долгоруков и многие другие сторонники царицы Натальи, в том числе и два ее брата. Тогда Петра с Иваном хотели вывести на крыльцо, чтобы показать толпе, но бывшие при Петре сицилийцы не дали этому свершиться. А вот Иван видел, как толпа рвала неугодных. С тех пор и до самой смерти у брата глаз дергался, да и заикался он сильно.
Регентша из Евдокии получилась никакая. Провалила все, что могла, даже походы на Крым обернулись не просто неудачей, а сплошным позорищем. Большую часть армии без всяких сражений потеряли. И за воспитанием Петра не уследила. Приставила негодящих людишек в качестве учителей, и проглядела, чем на самом деле царевич занимается. А дон Серджио и тут помог. Прислал учителя из Испании. Тот, правда, совершенно не говорил по-русски, но это было решаемо. В распоряжении царевича были переводчики, да и сам он вскоре освоил испанский язык на приличном уровне.