Марина что-то щебетала, рассказывала о людях, которых я не знаю, что-то демонстрировала руками… Но мы оба понимали, это наигранное. Нервное. Фокстрот осложнял нашу жизнь, а не облегчал, ибо без него расстаться было бы куда проще. «Она будет цепляться за любую возможность остаться в твоей жизни, — подлил масло в огонь внутренний голос. — Будет ждать, сколько понадобится. Хранить верность. Даже не зная точно, что это поможет. Господи, да она будет делать это, даже зная, что не поможет!..»
А я? Буду я цепляться за неё, или всё-таки приму решение и рубану с плеча?
А если рубану, не вернусь ли потом в эту же точку, в этот магазин у её дома, плевав на все опасности и угрозы, но потеряв самое ценное, что у нас есть — время?
Я не знал. Ни что делать, ни какие это будет иметь последствия. Бессилие незнания… Ненавижу!
— О, какие люди! — раздалось сбоку, из-за стеллажа с крупами, мимо которых мы шли. — Марина!
— Тори! — Перед нами появилась статная полногрудая брюнетка-латинос лет двадцати семи-восьми, с тележкой, на которой сидел мальчик лет четырёх, играя какой-то простенькой акционной игрушкой.
Девчонки обнялись.
— Хуан, это Виктория, моя соседка, — представила Марина мне девушку. — А это — её сын.
Виктория мгновенно состроила мне глазки, видно, мать-одиночка, но Марина тут же ей кайф обломала:
— А это Хуан, мой супруг.
— Су-пру-у-у-г?… — потянула брюнетка наморщив носик и… Затаилась. То есть внешне опала, но внутренне лишь перешла в режим ожидания. И если я прямо сейчас, когда благоверная отвернётся, дам ей какой-либо знак… Ночевать будет не обязательно в квартире Марины. Впрочем, сама Санчес этого не заметила, сильно нервничала по другому поводу — и слава богу.
— Ты же вроде была одна. И ты, и сестра. И сразу супруг…? — забросила первую удочку брюнетка.
— Он… Работает, — произнесла Марина, мучительно напрягая фантазию. — Не может быть постоянно в одном месте. Работа такая.
— Три месяца — вы же столько уже у нас живёте? И что, все три месяца в разъездах? — Взгляд на меня.
— Ну, прикинь! — оскалился я в тридцать два зуба. Чтобы выбить из под этой Тори иронию. Та сразу сникла — судя по строенным глазкам, ждала другого.
— И где же ты так работаешь? Кем? Наверное, что-то с космосом связано? Какой-нибудь военный космодром на лапуте?
— С чего ты взяла? — напрягся я. Не люблю точные характеристики: детали, по которым они сделаны, они могут сказать слишком многое сведущему человеку. Тори пояснила:
— Загар. Ультрафиолет. Там много ультрафиолета на этих лапутах.
Ультрафиолет на базе используется для чистки помещений от всякой живности. И ультрафиолет тоже. Так же его используют в качестве естественного источника витамина «D». У нас для личного состава полный цикл по витаминам, всё по науке, вот и гоняют периодически загорать. Последние три месяца, пока меня никуда не выпускали, а интенсивность занятий упала, я предпочитал «фиолетиться» в нашем бассейновом комплексе. Это где одновременно и сауна, и зона релаксации, и парная, и всё на свете — ну, не люблю по соляриям валяться. А под тем же УФ, но под водой, на пятидесятиметровке… На время… С последующей сауной… Класс! Особенно с кем-нибудь на спор, кто быстрее.
— Почти угадала. — Я сделал большие заговорщицкие глаза. — Я — убийца. Нет-нет, не думай, — замахал руками. — На службе государства, ничего противозаконного. Но тут уж куда и насколько Родина пошлёт…
Виктория засмеялась, но жиденько. Она понимала, что я шучу, но мои чересчур серьёзные глаза от заливистого смеха останавливали.
— Вы же, сеньорита, кем будете? И сколько лет вашему кавалеру?.. — указал я на мальчика
— Четыре с половиной. А почему…
Дальше мы покатили по магазину вместе. Марина, почуяв соперницу, да ещё весьма и весьма наглую, скукожилась, чуть отошла в сторону и тоже затаилась, следя за развитием событий. Что-то отвечала, что-то Виктории в разговоре поддакивала, но вяло. Я не провоцировал на ревность и вёл себя достойно — она ж не Фрейя, чего её просто так злить? Но это и не было нужно — она и без меня справлялась с собственным накручиванием. Ну что ж, пусть будет так. После фокстрота нам нужна пауза, и даже хорошо, что мы встретили её такую сексапильную соседку.
Так потихоньку мы затарились всем, что хотели, и поехали к кассам. Разговор сам собой «потеплел», Марина, убедившись, что я не мачо, не пропускающий ни одной юбки, а просто уж очень вежливый кабальеро, немного оттаяла. Да ещё мальчик Тори начал что-то канючить, ныть, отвлекая часть маминого внимания. В общем, решили закругляться.