Ко вторнику он мог наклоняться и дотрагиваться до колен. Мог на несколько градусов поворачивать голову, поднимать руки над головой. К нему вернулись самые необходимые для жизни навыки.
Во вторник, тридцатого, около девяти часов утра Торн стал названивать Грейсону в офис. Но трубку никто не брал. Домашнего телефона Грейсона в справочнике не было, поэтому Торн продолжал звонить ему на работу до тех пор, пока в половине двенадцатого ему не ответил сам Грейсон.
— Это морильщик, — представился Торн. — Помните меня?
Грейсон молчал. Торн прислушивался к тишине в трубке, их разделяла сотня километров телефонного эха.
Торн сказал:
— Я тут кое-что слышал. Я разговаривал с одним парнем, и я думаю, что вам следует быть в курсе.
— Ты разговаривал с одним парнем, и что? — спросил Грейсон.
— Я болтал со своими знакомыми в баре, мы рассуждали об «Аламанде», спорили, ну, обо всем этом, о древесных крысах, о сохранении земли. В пылу спора я, возможно, слишком громко произнес ваше имя.
— Ты произнес мое имя?
— Понимаете, мы говорили об «Аламанде». Возможно, я упомянул ваше имя всуе. Не подумайте, я не имел в виду ничего плохого, просто назвал вас чертовски хватким сукиным сыном. Я сказал это с уважением, с восхищением, но сразу после этого ко мне подошел этот тип, хлопнул меня по плечу. Предложил выпить вместе с ним в укромном уголке. Он решил, что у нас с ним есть общий враг. Вы.
— Короче, к чему ты клонишь?
Торн наслаждался разговором. В больнице он прокручивал его в голове, в поисках той самой фразы, которая поможет выманить Грейсона из пентхауза. Но все оказалось намного легче, чем он себе представлял.
— Этот смуглый парень, он вел себя так, как будто хорошо вас знает, сказал, что помог вам уладить один земельный вопрос. Я, конечно, навострил уши.
— Боже правый, — сказал Грейсон. — Не могу поверить, что я вынужден выслушивать эту чушь.
Торн продолжал:
— Он оказался весьма разговорчивым. Было уже очень поздно, парень, наверное, обкурился или наглотался таблеток.
— Давай без длинных предисловий, — сказал Грейсон. — Переходи прямо к делу.
— Так вот, этот парень решил прирезать своего босса. Когда он вернется домой с энной суммой денег, он позвонит своему боссу и скажет, что желает получить двойной гонорар. В противном случае он сделает пару звонков. Надеюсь, эта информация еще не устарела?
— Черт побери, не верю своим ушам, — сказал Грейсон. — Это что, розыгрыш?
Торн выждал несколько секунд, чтобы заставить Грейсона понервничать. Он оперся о стену кухни, бросил взгляд на Сару, сидящую на крыльце. Она держала руки на коленях, как будто лущила бобы. Но ему было видно, чем она занимается — чистит этот проклятый кольт. Чистит его прямо на крыльце.
Торн сказал обиженным голосом:
— Послушайте, я не велел этому парню заткнуться только по одной причине — думал, это вам поможет.
— Я слушаю тебя. Разве я повесил трубку? Хотя я не верю ни единому слову.
— Ну, в общем, я посмеялся над этим типом. Сказал: — Ты? Такой сопляк как ты собирается шантажировать такого человека? Да брось.
А он так странно на меня посмотрел. Как будто он знает какие-то пикантные подробности, один звонок в газету, другой звонок куда-то еще, и продолжал глядеть на меня, как кот на канарейку, и ухмыляться с таким видом, как будто привык к тому, что его недооценивают.
Ну вот, я сижу там, перевариваю то, что услышал, и вдруг этот тип подходит ко мне и говорит, что он потратил столько времени на разговор со мной, потому что рассчитывает на кое-какую помощь. Он услышал, как я на людях пренебрежительно отзывался об этом человеке, о Грейсоне, и решил предложить мне работу. Сказал, что не привык работать один. А его напарник, как назло, заболел. Парень предложил мне десять тысяч долларов, если я буду его водителем, буду ждать его в машине, не глуша двигателя, и отвезу его домой. Может, он о чем-то умолчал. — Торн сделал паузу, чувствуя головокружение от того, как легко он справился с этой частью задачи. — Это подрывает вашу веру в рабочий класс, не так ли?
Грейсон какое-то время молчал. Когда он вновь заговорил, его голос был хриплым, а тон — желчным:
— Ну, а ты-то чего от меня ждешь?
— Ничего, — ответил Торн. — Мне нравится быть вашими ушами. Слушать, о чем болтают люди. И потом, когда «Порт Аламанда» будет построен, вам наверняка понадобится кто-то, кто будет травить тараканов, на полный рабочий день? Разве нет?
— Да, наверное, понадобится, — задумчиво протянул Грейсон. Он помолчал. — А прямо сейчас тебя не заинтересует одна работенка? Работа по уничтожению кое-каких других паразитов?