Потом Рауль вернулся в курительную, как будто передумал играть. "Кстати,- сказал он,- что это за коктейль,- помнишь, ты мне говорил,-который делает бармен в американском баре в "Амбассадоре"?" Я объяснил, что это особо крепкий напиток. Называется, кажется, "Обезьянья железа". "Тогда не окажешь ли мне услугу?- не унимался он.- Сходи к здешнему бармену и объясни, как его готовить. Пусть он сделает для меня. Вечером я ожидаю человека по очень важному делу... И скажи бармену, чтобы коктейли принесли в карточную комнату, когда я позвоню. Мужчина должен прийти около половины двенадцатого. Спасибо".
Я остался сидеть в курительной...
- Минутку, пожалуйста,- прервал его Банколен и обратился к Графенштайну: - Доктор, не позвоните ли вы по этому колокольчику? Шнур рядом с вами.
Австриец выполнил его просьбу, и мы все в молчании стали ждать. Наконец в комнату вошел стюард в белом фраке, тот самый, что уронил поднос перед входом в комнату, где произошло убийство. Это был бледный и невыразительный человек со строгими манерами. Его влажные глаза смотрели испуганно. Вотрель повернулся, чтобы взглянуть на него.
- Стюард,- обратился к служащему Банколен,- это вы обнаружили убитого?
- Да, месье. Вот этот месье,- стюард нервно кивнул на Вотреля,- сказал мне, чтобы я ждал звонка из карточной комнаты около половины двенадцатого. Я принес коктейли, которые заказал месье. Я увидел...- Его лицо сморщилось, и он начал оправдываться: - Я не смог удержать поднос, месье! Правда не смог! Если вы поговорите обо мне с...
- Не волнуйтесь. Забудьте о посуде. Значит, вы услышали звонок, да? Во сколько?
- В половине двенадцатого. Это точно, потому что я внимательно следил за временем. Месье Салиньи всегда дает чаевые... щедрые чаевые...
- Где вы находились в этот момент?
- В баре, месье. Бар соединяется с курительной комнатой - дверь из нее находится рядом с карточной комнатой на той стороне, которая ближе к фасаду здания.
- А где висит шнур от звонка в карточной комнате?
- Естественно, около двери в общий холл, месье. Видите ли, снаружи от этой двери стоял мужчина - ваш детектив, месье. Я постучал, мне не ответили. Я еще подумал, что если войду, то могу кого-то смутить... Я опять постучал, на этот раз очень громко. Ответа не было! Тогда я сказал вашему детективу: "Там кто-нибудь есть? Как вы думаете, мне войти?" Он сказал: "Что вы хотите сказать? Кто там должен быть?" Я сказал: "Месье де Салиньи". И он вдруг побелел как полотно. "Зайдите,- сказал он.- Заходите вы, или это сделаю я". Я вошел...- Стюард говорил все быстрее, а глазки его забегали.- Alors {Здесь: итак (фр.)}, я вошел. Сначала я не заметил, что здесь что-то не так. Ваш человек заглядывал через мое плечо. Нет, сначала я не заметил... не заметил. Alors, я двинулся вперед и - mere de Dieu! {Матерь Божья (фр.)} едва не споткнулся об эту голову! Я закричал, бросился к двери в салон, я не смог удержать поднос! Вот и все, месье, клянусь...
Он выразительно размахивал руками. При воспоминании об увиденном взгляд у него словно остановился. Затем стюард в изнеможении прислонился спиной к двери. Мужчина тяжело дышал, словно прошел марафонскую дистанцию.
Банколен откинулся назад и устремил задумчивый взгляд в потолок. Он молчал, пощипывая бородку. Затем жестом отпустил стюарда. С глубоким вздохом, будто снова взваливал на плечи тяжелую ношу, начальник полиции обратился к Вотрелю:
- Итак, месье, продолжим. Салиньи оставил вас в курительной комнате. Когда это было?
Вотрель широко улыбнулся:
- Дорогой мой, вряд ли я смогу указать точное время каждого своего поступка сегодня. Это было незадолго до одиннадцати, возможно, без пяти минут.- Он говорил тоном мягкого увещевания, но взгляд его был твердым и бдительным.- Точнее сказать не могу.- Он пожал плечами.- Может, я ошибаюсь...
- Значит, вы сидели в курительной?
- Да. В одной из кабинок. У нас с Раулем здесь немного знакомых. Фи! Здесь собирается не самое приятное общество!- Вотрель скорчил брезгливую гримасу.- А рулетка! Видите ли, месье, это игра наудачу, чего я терпеть не могу. Она не требует усилий ума, не требует того, что Эдгар По называл "оценкой противника". Нет уж, простите - такое не по мне. Я оставался там и чувствовал себя вполне уютно. Я читал книгу, оставленную кем-то в кабинке. Книга очень интересная, называется "Алиса в Стране чудес".
- Милостивый боже!- в отчаянии воскликнул Банколен и ударил ладонью по столу.- Господа, это невероятно! Автор этой безумной трагикомедии написал ее, будучи в доску пьяным! Он надрывался от хохота, заставляя одного героя появиться в доме только для того, чтобы швырнуть на пол садовый совок; другого - забыть "Алису в Стране чудес" не где-нибудь, а в казино! По его изощренной прихоти третий герой безмятежно почитывает эту парадоксальную повесть, тогда как в комнате рядом уже готовится к своему кровавому пиршеству жестокий убийца! Но нет, в этой пьесе все-таки должны присутствовать хоть какие-то признаки здравого смысла! Ведь если во всех этих инцидентах нет смысла, тогда и во всем мире его нет!- Поразительная перемена произошла в нашем славном полицейском: на мгновение его лицо осветилось победным торжеством, подобным тому, какое испытал Сатана, увидев наконец слабость в вооружении Михаила. Его очи метали стрелы. Но очень быстро лицо Банколена приобрело прежнее выражение, и он деловито продолжил: - Очень хорошо... Теперь я должен еще раз побеспокоить вас вопросом о времени, месье Вотрель. Я сверялся с показаниями часов в курительной и на лестнице. Их показания совпадают с моими... Сколько сейчас на ваших часах?
Вотрель повернул в ладони плоские серебряные часы, внимательно посмотрел на циферблат и сообщил:
- Ровно двадцать пять минут первого.
- Точно такое же время и на моих, секунда в секунду.- Банколен обернулся ко мне: - А на твоих?
- Двадцать четыре с половиной минуты.
Банколен нахмурился:
- Хорошо. Далее, месье Вотрель. Вы можете сказать, где вы находились в половине двенадцатого - в то время, когда месье де Салиньи вошел в карточную комнату?
- С погрешностью в несколько секунд могу, месье.- Вотрель помолчал, затем неожиданно разразился хохотом.- Представьте, в это время я находился в холле и разговаривал с вашим детективом. Я провел с ним около восьми минут, после чего на его глазах прошел в салон, где Луиза представила меня вам.