- Я раскусила ваш блеф, Тьернан. И я пойду до конца. Говорите, вы согласны на обычный половой акт? Что ж, а если я разденусь донага и отдамся вам, вы потом оставите меня в покое?
- Что вы под этим подразумеваете?
- Что вы перестанете меня трогать и дразнить, и даже не будете со мной разговаривать.
- Как, и это все? Значит, можно строить рожицы, пялиться на вас, целовать, гипнотизировать...
Господи, как же она его ненавидела!
- Вы все оборачиваете игрой, да? Неужели вы не способны хоть раз ответить честно?
- Объясните мне, что такое честь, и я отвечу, - невозмутимо промолвил Тьернан.
Тут у Кэссиди в голове все смешалось.
- А ну вас на х...! - с чувством предложила она.
- Как, По-моему, мы договорились, что это место предназначено вам, невозмутимо ответил Тьернан.
Он высился перед ней, стоя близко, почти вплотную, уверенный, хладнокровный и чарующе прекрасный в лунном свете. И снова он забавлялся ею как игрушкой, подзуживая, подначивая и побуждая к бегству.
Нет, не могла она оставаться в этой квартире с отцом и пуще прежнего боясь налететь на Тьернана.
- Я раскусила ваш блеф, Ричард, - повторила Кэссиди. - Давайте договоримся: я ложусь с вами в постель, а вы оставите меня в покое. Хорошо?
Черт бы побрал его насмешливую улыбку, эти искорки в бездонных черных глазах.
- Вот, значит, насколько вы любите своего отца, - задумчиво произнес Тьернан. - Ради него даже готовы отдаться дьяволу. Да, в этом дело? Вы готовы принести себя в жертву? Вкусить дьявольской любви и принять во чрево дьявольское семя. Это правда?
Кэссиди неловко поежилась.
- Вы начали этот разговор, а не я, - напомнила она. - Так мы договорились или нет?
Тьернан медленно скользнул раздевающим взглядом по её телу. Кэссиди прекрасно представляла, как выглядит: растрепанная копна рыжих волос, бледная как полотно и презлющая физиономия, нелепая бесформенная фигура, укутанная одеждами. Если он настоящий ценитель женщин, то сейчас, несомненно, выгонит её прочь. Кэссиди надеялась, что именно этим все и кончится.
Не мог ведь Ричард Тьернан и в самом деле её хотеть. Жена у него была похожа на сказочную принцессу. На кой черт сдалась ему дочь Шона О'Рурка, эта нескладеха?
- Договорились, - торжественно кивнул он. - Какую позу вы предпочитаете?
У Кэссиди отвисла челюсть.
- Что... что вы имеете в виду? - сбивчиво пролепетала она.
- В какой позе мы предадимся любви? В миссионерской: я сверху, а вы снизу? Или вы предпочитаете сидеть верхом? Можем сношаться стоя - вы обовьете мой стан ногами, а я прислоню вас спиной к двери. Или, если желаете, могу поиметь вас сзади. Тогда вы не будете меня видеть и, если захотите, сможете представить, что на моем месте кто-то другой.
- Я... я... - едва ли не впервые за долгие годы у Кэссиди отнялся язык. Она лишь беспомощно раскрывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег рыба.
- Вы ведь раскусили мой блеф, Кэссиди, - беспощадно напомнил Тьернан. - Я тоже хочу поиграть в эту игру. Может, хотите кончить первой? Или желаете, чтобы я довел вас до оргазма языком?
Кэссиди завела руку за спину, поспешно пытаясь нащупать дверную ручку, и тут заметила, как победно блеснули его насмешливые глаза. Нет, она не позволит ему взять над ней верх. Слишком многое было поставлено на карту, и от исхода этой стычки зависело, сможет ли остаться с ним под одной крышей. Она должна победить - любой ценой. Поражение для неё было подобно смерти.
Кэссиди решительно выпрямилась и метнула на Тьернана свирепый взгляд.
- Делайте как хотите, - сказала она, одним движением стаскивая через голову тяжелый свитер.
- Но я всегда учитываю пожелания партнерши, - послышался глумливый ответ. Тьернан ловко подхватил свитер, который в сердцах швырнула в него Кэссиди. - А у вас груди чувствительные? А соски? Может, предпочитаете какие-нибудь извращения? Могу, если хотите, привязать вас. Тогда сможете внушить себе, будто вас изнасиловали, и таким образом претворить в жизнь свои фантазии жертвы. Могу ещё связать вам руки и ноги, а потом вставить...
Кэссиди избавилась от рубашки. Движения её были дерганными и суетливыми.
- Можете не стараться, - сухо сказала она. - Я останусь совершенно пассивна. Буду лежать как бревно.
Тьернан и ухом не повел. Стоя в нескольких футах, он поглядывал на неё с плохо скрытой насмешкой, и Кэссиди невольно подумала, что случится, если она снова его ударит. Мысль эта показалась ей столь же неприятной, сколь и притягательной.
Просунув руки под тенниску, она ухватилась за пояс спортивных брюк.
- Вы уверены, что вам это нужно? - холодно спросила она.
Тьернан не ответил, пристально наблюдая, как она, избавившись от брюк, отбросила их в сторону. В следующее мгновение за ними последовала и тенниска. Кэссиди осталась в одних трусах и лифчике. Ее белье предназначалось вовсе не для того, чтобы соблазнять мужчин. Хлопчатобумажное, со скромными кружевами - Кэссиди в ближайшую вечность не собиралась демонстрировать его ни единому мужчине. И уж тем более Ричарду Тьернану.
- Ну что, передумали, Кэссиди? - насмешливо спросил он, видя её сомнения.
Внезапно абсурдная реальность происходящего обрушилась на Кэссиди, как снежная лавина. Ведь уже почти утро, а она почти голая стоит в спальне осужденного за убийство преступника и подначивает его совершить с ней половой акт. Господи, да она совсем обезумела!
Тьернан же вновь взирал на неё с прежней полуиздевательской, полуглумливой улыбкой, и Кэссиди опять почувствовала что закипает. Если в её растерянном мозгу и теплились остатки сомнений, то теперь они окончательно улетучились. Тьернан играл с ней в гнусную игру, прекратить которую можно было, только поставив на кон все.
- Может, вы сами передумали, Ричард? - с вызовом спросила она.
- С какой стати?
- Ведь по большому счету вы меня совершенно не хотите. У вас нет причин для этого. Просто вы забавляетесь, измываясь над людьми, и вам любопытно, сколько смогу выдержать я. Так ведь, да?
Тьернан, казалось, призадумался.
- Частично. Да, мне и вправду интересно, сколько вы сможете выдержать. И мне любопытно, насколько люди способны сами над собой измываться. Стыдно, конечно, но - что поделаешь?
Он шагнул к ней, и Кэссиди пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не попятиться. Она стойко выдержала его взгляд, пытаясь не думать о том, что почти раздета.
- Но в одном вы ошибаетесь очень сильно, Кэссиди, и вы сами это отлично знаете, хотя и пытаетесь себя разуверить. Вы слишком умны и восприимчивы, чтобы не понимать правды, хотя вам и хотелось бы, чтобы это было не так.
Кэссиди ощетинилась.
- Что вы имеете в виду? - процедила она. Тьернан был уже слишком близко и явно не собирался идти на попятный. Между ними оставалось уже меньше шага...
Тьернан взял её руку в свою и, прежде чем Кэссиди успела сообразить, что он задумал, снова прижал к своей ширинке. И вновь она ощутила, как внутри пульсирует могучий бугор.
- Я хочу вас, Кэссиди. И вы это знаете. Я хочу вас не меньше, чем вы сами хотите меня.
- Я вовсе не...
Но Тьернан не отпускал её. Он по-прежнему держал её руку, крепко прижимая её к себе, заставляя растирать свое восставшее мужское естество.
- Не бойтесь опасности, Кэссиди, - жарко зашептал он. - Внушите себе, что вам представился единственный в жизни шанс переспать с серийным убийцей. Только внушите себе, что идете на этот шаг ради своего любимого и обожаемого папочки. Внушайте себе все, кроме правды.
- А в чем заключается правда? - не удержалась Кэссиди.
- Правда в том, что вас тянет ко мне так же, как и меня к вам. Какая-то неведомая темная часть вашей натуры безудержно стремится ко мне, требует меня, сохнет по мне. И она получит меня. Как и вы сами.
Второй рукой Ричард обнял Кэссиди за шею и привлек к себе; тела их соприкоснулись, бурно, болезненно, и она уже чреслами ощутила, насколько он возбужден. Кожа его пылала огнем и, когда в следующее мгновение губы их слились в страстном, опустошающем поцелуе, Кэссиди едва не закричала. Плотно прижавшись спиной к двери, она вся, трепеща, дрожа и цепенея от страха и головокружительного восторга, отдавалась этому безумному поцелую. Объятия Тьернана смыкались все теснее, и Кэссиди казалось, что её ребра уже болезненно трещат. Ноги её подкашивались, и Кэссиди пыталась сказать себе, что это от холода, страха и боли, но в глубине души понимала, что это неправда. Она обмирала от страха. Кэссиди знала: отдавшись Тьернану, она погибнет. Ему даже не придется её убивать - она просто прекратит свое земное существование, и мысль эта повергала её в ужас.