Сама до конца не веря в подобный поворот, Элизабет медленно, нога за ногу, плелась на встречу с послами. Ей сейчас очень хотелось держаться за успокаивающую руку Лина, но увы, по протоколу он шёл впереди, и их разделяло человек десять его свиты, три шага и двое ее телохранителей.
Створки дверей распахнулись будто сами собой, пропуская Их Высочеств со свитой. Делегация Саксонии склонилась в придворном поклоне, расступаясь перед ними. Элизабет прошествовала мимо послов, даже не глянув в их сторону. Только мелькавшая впереди макушка Лина позволила ей удержаться от нервного заламывания рук. Он поднялся на три ступени, присел на расшитые бархатные подушки, дождался пока она присоединится к нему на возвышении и под прикрытием обильных складок ее одеяния крепко стиснул ее ладонь. Она благодарно сжала в ответ его пальцы.
Послы недоуменно поглядывали на принцессу, их изумление не мог скрыть даже многолетний опыт. Да и сама Элизабет себя, наверное, с трудом бы узнала. Волосы были забраны в сложную высокую прическу. На объём, задуманный местными мастерицами, своих прядей не хватило, пришлось в спешном порядке обстригать удачно затесавшегося на конюшню белого арабского скакуна. Хвост промыли плохо, и теперь принцесса периодически морщилась от легкого навозного амбре.
От украшений, воткнутых в волосы, уложенных многослойными нитями на голове и висках, ломило шею. Богато расшитые одеяния шуршали при каждом движении. Алые губы, белоснежная кожа и чуть изогнутые стрелки на веках завершали образ.
Если бы послам не донесли, что она здесь, они бы ее и не узнали, сделала для себя вывод Элизабет.
Глава делегации, лысеющий лорд в летах, периодически промокал проплешины батистовым платком с монограммой. Имени лорда, как и его сопровождающих, Элизабет не запомнила. Вся церемония представления прошла как в тумане, из которого она иногда выныривала, чтобы услышать очередной обрывок фразы:
- ...тщательные и безуспешные поиски... Потеряв всякую надежду... убитый горем...
Стало ясно, что всем дипломатическим миссиям был проведён недвусмысленный инструктаж - при обнаружении принцессы передать ей горячий привет от отца, долго и мучительно извиниться за причинённые его халатностью неудобства и немедленно со всеми почестями препроводить в Саксонию для церемонии коронации.
Очередной раз Элизабет осознала происходящее, когда аудиенция уже подходила к концу.
- К сожалению, я не в силах передать глубину переживаний нашего короля, но, я надеюсь, все прояснит это письмо.
Старший посол склонился в глубоком поклоне, протягивая тщательно запечатанное письмо. Батюшка перестарался с предосторожностями - на послании сургуча было больше, чем собственно бумаги.
Элизабет поднялась с места и приняла письмо, и послы с чувством выполненного долга откланялись. Вслед за ними зал покинули немногочисленные слуги. Лин, бросив взгляд на замершую как истукан девушку, кивнул многочисленной свите, и во главе с принцем зал покинули все, оставив принцессу наедине с посланием.
Девушка после долгих колебаний, наконец распечатала письмо. Конверт и сургуч красно-белым дождем осыпались на пол, она присела обратно на смягченное подушками возвышение. Ее не держали ноги от волнения.
«Дорогая дочь!» - так начиналось письмо. Она сморгнула непрошеные слезы, на мгновение помешавшие читать дальше. Огромная тяжесть свалилась с ее души - отец все-таки был непричастен к похищению. Какая-то трусливая частичка ее разума все это время сомневалась, нашептывая уставшему бороться разуму - нас все бросили, самые родные, даже отец.
Не все. Только скорый на расправу и недалекий младший брат.
Однако, читая далее, слезы умиления сменились на глухую ярость. Отец сетовал на глупость второй принцессы Остерейха, поспешившей против воли кенинга обвенчаться с богатым, но неродовитым машиностроителем. Парню принадлежала целая механическая империя - на его заводах изготавливалось практически все ездящие и плавающие двигатели. Но поскольку он не был принцем, брак стал мезальянсом. И заодно перечеркнул все далеко идущие планы по женитьбе Альфреда. Самая младшая дочь кенинга все еще была свободна, но связываться со столь нестабильной семьей король Саксонии не собирался. Поэтому она, Элизабет, как порядочная дочь, должна немедленно вернуться и принять положенную ей корону, ибо отец немолод, а управлять государством должна надежная рука.
Похоже, если бы не поспешные действия ее брата и не романтический побег под венец дочери кенинга, король бы и сам сбагрил куда-нибудь мешающую старшую принцессу. И не факт, что ей бы удалось так просто сбежать.
Брату она должна быть благодарна по гроб жизни. Как и легкомысленной кенингессе.
Листки послания выпали из ослабевших рук и разлетелись по помосту. Перегнувшись в сторону, чтобы подобрать бумаги, Элизабет ощутила легкое дуновение, и какой-то предмет просвистел мимо неё, вонзившись в стену за ее спиной. Она ошарашено подняла голову, проследила траекторию ножа от стены обратно к метателю и еле успела с визгом свалиться за возвышение, прикрываясь ближайшей подушкой. Подушка дернулась, от удара ливнем хлынули пушистые опилки.
Неудобно скрючившись на корточках, девушка осторожно выглянула сбоку из-за постамента.
Секретарь саксонского посольства, похоже, исчерпал метательные заряды и теперь выпутывал из сапога обычный, боевой нож.
Плохо работает служба безопасности, посетовала про себя Элизабет, поднимая визг еще пуще прежнего. Кто-то же из стражи должен ее услышать, оглохли они все, что ли?
Она выдернула нож из подушки и бросила ее во врага. Тот уклонился, но сбился с шага, даря ей драгоценные секунды. Элизабет дёрнула завязки верхней одежды, но затянутые в сложные узлы ленты не поддавались. Нож пришёлся кстати. Выпутавшись из платья, она не задумываясь скинула его, намотав на левую руку в несколько слоёв, как защиту. Такие импровизированные щиты они часто отрабатывали с дядей Минг. Прикинула нож в руке. Не сбалансирован для ближнего боя, но уж точно лучше чем ничего.
Секретарь замедлил шаг, отмечая уверенные, без паники движения принцессы. Вскочил на ступеньку и замахнулся кинжалом.
Отпрыгивая в сторону, как испуганная лань, Элизабет, как ни странно, была совершенно спокойна. Лимит потрясений на сегодня уже исчерпался, и девушку ничем нельзя было удивить.
Ей крупно повезло, что брат был не в курсе ее занятий по самообороне. Он знал, что она часто пропадает на посольской территории, но чем она там занималась, прошло мимо него. Альфред знал о ее иммунитету к ядам, да они вместе запивали по утрам овсянку гомеопатическим раствором цианида или мышьяка. Но о ее умениях в области боевых искусств он понятия не имел.
И сейчас это упущение спасло ей жизнь. Нападающий был не в курсе ее умений, что давало ей шанс.
Тяжелая, богато вышитая ткань платья неприятно оттягивала руку. Долго она не продержится. Совсем обленилась от сытой жизни во дворце. Надо будет с Лином тренировки возобновить вне постели. Если выживет.
Нападающий неумолимо наступал, периодически пытаясь дотянуться до неё лезвием. Элизабет уворачивалась, таская за собой парчовый хвост. Секретарь недоуменно глянул на комок ткани, снова замахнулся.
Элизабет увела импровизированным щитом удар в сторону, превратив в скользящий. Ударила под дых ногой, не рискуя подобраться ближе, и отскочила.