Обычно он просил меня присмотреть за ней.
Судя по всему, в этом году обо мне уже забыли. Но, черт, я не виню его.
Он уже нашел с десяток яиц. Для трехлетнего малыша очень неплохой результат. Конечно же, ему помогает Роби. А вот для двадцативосьмилетнего парня результат не очень. Смотрю на своего брата – он трясет плющ, растущий на задней стене двора. Затем зовет Кристиана и передает ему еще одно яйцо.
Надо найти еще пару сотен, прежде чем охота завершится.
Я подхожу к Келс сзади и обнимаю ее, прижимая к себе, но не мешая ей выполнять функцию хранителя корзинки. Она прислоняется ко мне и вопросительно изгибает бровь.
Да, пора потрясти мамин мир.
Оглядываюсь и ловлю на себе взгляд Рене. Она идет и забирает Роби со двора. Так, мы готовы.
Ну, ни пуха, ни пера. Мама не убьет меня. Она же не хочет, чтобы мой ребенок вырос без меня.
Надеюсь.
- Думаю, наш будет еще слишком мал, чтобы участвовать в следующем году, правда? – довольно громко спрашиваю я так, чтобы услышала мама. Это несложно, потому что она стоит рядом. Оглядываюсь – да, она услышала.
Келс держится на удивление спокойно.
- Да, но может быть попозже, еще через год.
Мы ждем.
Три… два… один
- Что? – тихим голосом переспрашивает мама.
Что я только что сказала? О, Боже, мне придется повторить это.
- Наш малыш будет слишком мал в следующем году, чтобы охотиться за яйцами. Разве что Роби ему поможет.
Слава Богу, Рене понимает намек.
- Нет, боюсь, он не сможет, потому что будет менять подгузники нашему самому младшенькому. Бог любит троицу.
Мама переводит взгляд на живот Рене, а затем смотрит на своего сына.
- Вы меня обманули, - обвиняющим тоном заявляет она.
- Нет! – отвечаем мы с Роби в один голос. Мы не обманывали.
- Ну да ладно, - медленно на ее устах появляется улыбка. С нашей стороны это был хороший стратегический ход - рассказать ей о двух внуках в такой святой день. Кажется, я доживу до того дня, когда родится мой ребенок.
Да, это будет что-то! Глажу животик Келс.
- Мама, это мой первенец, - кажется, уже можно показать свой восторг по этому поводу.
- Наш, - поправляет меня Келс. – Наш первенец, Таблоид.
- Каким образом? – этот вопрос мама адресует Роби. Она знает, что несмотря на все мои таланты, я не смогла бы проделать это самостоятельно. Конечно же, она подозревает Роби. – Не прикидывайся дурачком.
Я смеюсь. Посмотрим, как он справится с этим вопросом.
- Мама, ну не мне же тебе объяснять каким.
Она бьет его по руке. И начинает смеяться, причем так сильно, что я переживаю, как бы она не повредила что-нибудь внутри.
- Мама!
Ее разбирает еще пуще, так что она даже скрючивается от смеха. Слезы текут по ее щекам.
- Мама! – касаюсь ее спины.
Жерар и Кэтрин спешат к нам, переживая, что что-то случилось.
- Что произошло? – спрашивает Жерар. – Папа!
В ужасе наблюдаю за тем, как все мои родственники собираются вокруг нас. Папа прокладывает себе дорогу сквозь толпу, передавая по дороге Джеффри Элейн.
- Сесиль!
- Джонатан, - удается выдохнуть ей, немного успокоившись. Она выпрямляется и улыбается. – Харпер собирается снова сделать тебя дедушкой.
- Не я! – возражаю я, когда все начинают пялиться на мой живот. – А Келси!
- А также Рене, - добавляет Келс, в свою очередь быстро переключая внимание со своего животика.
- А я-то думал, что все призы уже раздали сегодня во дворе, - бормочет Жерар.
Теперь уже мы все падаем от хохота.
Бросаю взгляд через кухонное окно, пока выбрасываю остатки мусора – Харпер бегает по двору с детьми и со своими братьями. Кларк примостился на ней в кенгурушнике. Боже, не могу дождаться, когда увижу ее с нашим малышом. Смеюсь при мысли о том, что возможно я никогда не увижу своего ребенка после его рождения, так как мне вряд ли удастся вызволить его или ее из рук Харпер. Надо будет кормить его грудью, чтобы хоть таким образом я могла держать при себе малыша некоторое время. И даже тогда возможно придется бороться, чтобы забрать его у нее.
- Келси, иди сюда и присоединяйся к нам! – зовет Кэтрин из-за стола, поглаживая мое место. – Уже пора.
Качаю слегка головой. Они хотят знать все подробности. В этой семье просто не существует никаких секретов. Мой взгляд падает на Рейчел. Ну, возможно один. Но я уверена, что мальчики рассказали своим женам о том, что произошло во время игры в покер. Очевидно, одна только мама пока не в курсе.
Оборачиваюсь и опираюсь о кухонную стойку, скрещивая руки на груди. Черт, они стали такими чувствительными. Опускаю руки. Все сидящие за столом смеются с меня.
- Так, прекратите! – бормочу, пересекая комнату. – Или же вы от меня ничего не узнаете.
- Ага, конечно, - усмехается Рене, когда я сажусь на свое место и наливаю себе стакан сока.
- Рене, моя дорогая невестушка, - беру ее за руку и смотрю на нее с коварной улыбкой, - молчи, или же я все им расскажу о Карнавале, - показываю рукой на всех присутствующих и завершаю свою фразу коротким смешком, который заставляет ее покраснеть.
О, это интересно. Кажется, я была не единственной, кто кое-что почувствовал на танцплощадке.
- О Карнавале! – подхватывает Элейн. – Мы и так все знаем, что произошло во время Карнавала. Вы все там напились и забеременели.
- Я была трезва как стеклышко, - защищаюсь я, отпивая глоток сока. – Как вы понимаете, в нашем с Харпер случае это надо было проделать на здоровую голову. Кроме того, одна из нас должна была вести машину на следующее утро в клинику.
- О Боже, зато я не была, - стонет Рене, стукаясь лбом о стол.
Это еще раз вызывает очередной взрыв хохота за столом. Мама успокаивающе гладит ее по спине.
- Все в порядке, солнышко. Как сейчас припоминаю – я была в схожей ситуации, когда был зачат Роби.
Я чуть не давлюсь своим соком. Я привыкла к тому, что мы все шутим и обсуждаем нашу сексуальную жизнь, в то время как мама сидит и внимательно слушает, качая время от времени головой и изредка что-то советуя. Я не привыкла к тому, чтобы она вступала в разговор от первого лица.
Мама оборачивается ко мне, пока я вытираю рот салфеткой:
- Что случилось? – поднимает она бровь и наклоняется ко мне.
Она еще и спрашивает, что случилось! Я чувствую, как краска покрывает мое лицо.
- Хочешь знать, где была зачата Харпер?
Все снова смеются. Опускаю голову вниз, затем поднимаю и бормочу с усмешкой:
- Только если это стоит произносить вслух.
Эта пикантная подробность пригодится на будущее, чтобы мучать Харпер. Моя бедняжка.
Судя по коварному огоньку в ее глазах, я понимаю, что попалась.
- В той славной уютной кровати, где вы обе спите.
О, Боже. Я громко смеюсь, зная, что Таблоид сдерет с себя кожу, когда узнает об этом.
- В ту ночь мы сломали две ножки кровати, - после этого откровения все в комнате просто ложатся от смеха. – Угу, - кивает мама. – Это отличная кровать.
Я это уже давно знаю.
- Так, - мама хлопает себя по щеке ложкой, - а Жерар был зачат во время одного интересного свидания с папой во время национальной ярмарки.
- В общественном месте? – теперь наступил черед Кэтрин испытать шок.
- А вы что, дети, думаете, это вы придумали секс в общественных местах?
Мама сегодня явно в ударе.
- А Жан…, - она опускает голову и качает ею вперед и назад прежде чем посмотреть на Элейн. – Жан был зачат на заднем сидении машины по пути домой из Атланты, - улыбается она. – Это было долгое путешествие. Нам надо было размяться, - мама невозмутимо пожимает плечами. Бедная Элейн выглядит так, как будто она сейчас сползет под стол.
Рейчел даже не поднимает взор, она уже краснеет от смущения.
- Знаете, это может объяснить характер Люка. Он был зачат дома, в нашей кровати, в миссионерской позе, - кивает она, как будто это все объясняет. – Мы не подарили этому ребенку дух авантюризма.