Оба вертолета, летавшие за британскими гостями, сели на подсвеченные по периметру посадочные площадки. Гостей никто не встречал – в некоторых домиках горел свет, а в некоторых нет. Поворчав для приличия, британцы разобрали свои вещи и начали расселяться…
…Экран был большим, двухсотдюймовым, собранным по индивидуальному заказу, – и отлично передавал все подробности. Цвет, звук – все было на уровне.
Это было «Шоу Опры» – самая популярная программа на американском телевидении бог знает сколько времени. Владелица этого шоу, самая богатая женщина шоу-бизнеса Америки – Опра Вингли, была полной и сейчас уже довольно немолодой негритянкой с ослепительной улыбкой, подозрительно гладким лицом и показной, даже нарочитой душевностью. В ее шоу – если его смотреть не североамериканцу – не было ровным счетом ничего интересного. Обычное ток-шоу с ведущей и гостями, со специально подобранными статистами в студии. Ведущая не отличалась ни умом, ни красотой, ни талантами, вопросы и ответы на них обычно репетировались заранее. Однако североамериканцы его смотрели – да так, что во время, когда шло это шоу, у телеэкранов собиралось полстраны, а рейтинг этого шоу не опускался ниже первого места уже много лет. Состояние же самой Опры приближалось к трем миллиардам долларов. Бытовала поговорка: «Если ты попал в шоу Опры, ты уже завоевал Америку…»
Сегодня гости были необычные – настолько необычные, что телекомпания CBS, которая на данный момент показывала шоу на своем канале, заранее дала рекламу. Ожидался только один гость – мегазнаменитый, но все же один. И только сама Опра и несколько человек в руководстве телекомпании знали, что гостей будет двое. По настоянию гостей запись шла в прямом эфире – как и обычно, из Чикаго.
Собственно говоря, это шоу и стало причиной, почему очередное собрание «Ордена Свободы» перенесли на месяц вперед. Поэтому же на нем не смогли присутствовать некоторые действующие политические деятели – график действующего политика обычно забит до отказа, и выделить несколько дней для отдыха на природе он себе никак не может позволить. Но и тех, кто все же успел приехать, было достаточно для принятия решений…
Сейчас несколько человек сидели в удобных креслах, в одном из кабинетов на первом этаже Большого дома – так называли дом для конференций – и смотрели в записи шоу, уже наделавшее немало шума в Америке. Шоу шло не с первых минут, режиссер выделил только самые значимые для этих людей отрывки. Смотрели молча…
На экране был зал, столь знакомый миллионам людей, была сама Опра, как всегда блиставшая своими белыми зубами и роскошной прической, была музыка. И еще была молодая пара – странная для Америки. Она – потрясающе красивая брюнетка, одетая в нарочито скромное и в то же время обтягивающее – при российском Молодом дворе [15]нравы были не слишком строгие – черное платье. Выделялось украшение – колье из серебра с десятками бриллиантов, подчеркивающее изящную линию шеи. Помимо обычных бриллиантов в колье – в большом равностороннем бриллиантовом кресте по самому центру – находился удивительной красоты красный бриллиант, даже специалист, скорее всего, не решился бы назвать его цену.
Молодой человек – его в отличие от дамы в Америке никто не знал – выглядел сосредоточенным и спокойным. Строгий светло-серый костюм, больше походящий на военную форму, – это и являлось одним из вариантов парадной формы лейб-гвардии. В таком костюме было принято появляться на придворных приемах российкого императора. Черно-желтая ленточка Георгиевского креста. Единственная награда – других он не удостоился, ибо не выполнил в свое время приказ. Не было бы и этой – но за него единогласно проголосовали его солдаты – те, кого он вел на смерть, и сам шел вместе с ними. Несколько планок и знаков отличия – «За ранение в бою», «За особое мужество, проявленное при выполнении воинского долга», «За Бейрутскую кампанию», «За службу в районе боевых действий». Знаки классности – парашют с цифрой сто – выполнено сто прыжков с парашютом. Оскалившийся снежный барс в перекрестье прицела и два кинжала – значок инструктора горнострелковой подготовки. Наконец, небольшой значок – синяя эмаль земного шара, белая – раскрытый купол парашюта и те же два скрещенных кинжала. Фалерист [16], хорошо разбирающийся в российских наградах, мог бы сказать, что это – знак службы в частях разведки воздушного десанта Российской империи, один из наиболее почитаемых в армии. У обычных десантников два скрещенных кинжала заменял один обычный русский обоюдоострый меч.
Молодой человек говорил, глядя прямо в камеру, говорил спокойно и отчетливо, на хорошем английском с небольшим акцентом. Странно, но даже сейчас те люди, которые собрались у экрана, – все они ненавидели Россию, только в разной степени, – все они слушали, затаив дыхание…
– …У вас неправильное представление о природе и сущности Государства Российского. Величие русского народа в том, что он никогда не боялся принимать на себя ответственность за жизнь и судьбу других народов. Русский народ никогда не уничтожал другие народы. Только благодаря русским существуют такие народы, как грузинский и армянский. А ведь, если вспомнить историю, армянский народ находился на грани полного истребления, когда преступное правительство младотурков приняло решение вырезать армян до последнего человека. Только благодаря русскому народу мир, спокойствие и процветание пришли на Ближний Восток, туда, где его никогда не было за всю его историю. На территории Междуречья, на тот месте, где в начале века были только гнилые болота, теперь цветут сады и колосится пшеница – как и тысячи лет назад, во времена Навуходоносора. Там, где были пустыни, теперь дороги, заводы и города. Там, где веками лилась кровь, наступил мир. И так есть везде, где властвует Российская империя.
– А как же события в Бейруте? – Опра сделала большие глаза. – Там ведь несколько лет назад творилось страшное…
Вопрос явно был кем-то подсказан до передачи – средний американец имел смутное представление не только о том, что происходило в Бейруте, но и о том, где Бейрут вообще находится.
– Да, там творилось действительно страшное. – Цесаревича этот вопрос ничуть не смутил. – На мирный город напали бандиты, пришедшие из других земель. Все думали, что в XX веке такого не может быть, но это свершилось. И самое страшное – эти люди убивали других людей, тех, кто молится тому же богу, что и они, только за то, что они подданные моего отца. Этого было достаточно для того, чтобы их убить.
– И вы тоже там воевали? – ловко вставила вопрос ведущая.
– Да, и я там воевал. Более того – я был тяжело ранен и находился какое-то время при смерти. Предвидя ваш следующий вопрос, да, я там убивал. Но я горжусь этим, ибо я не убил ни одного безоружного человека, ни одного человека, на чьих руках не было бы крови невинных людей. В этом и заключается священный долг воина – не убивать, а защищать. Защищать тех, кто не может защитить себя сам.
Опра намеревалась что-то вставить еще, но молодой человек поднял руку.
– Позвольте продолжить. Благодаря тому, что русская армия вмешалась в происходящее, в этом городе по-прежнему есть жизнь. В этом городе не отрубают головы людям на площадях. В этот город может приехать каждый из вас и убедиться, насколько он прекрасен.
У вас на южной границе сейчас происходит нечто подобное. В вашей воле это прекратить. Североамериканский народ может протянуть руку помощи мексиканцам – и взять на себя ответственность за их судьбу.
– Но мы же ввели контингент стабилизации в Мексику. – По глазам ведущей опытный человек мог понять, что все пошло вразнос, причем в прямом эфире, и сейчас она пытается лихорадочно выправить ситуацию.
– Да, вы сделали это. Но вы также построили стену. Вы когда-нибудь были там, где проходит эта стена, мисс Вингли?
– Нет…
– А я был. Да, да, я некоторое время прожил в Лос-Анджелесе, я был рядом с этой стеной, я видел ее. Семь метров бетона, датчики движения, видеокамеры… Патрули, мертвая полоса, на которой ничего не растет. Вы построили эту стену для того, чтобы отгородиться ею от происходящего по ту сторону стены. Но от беды не отгородишься стеной. Беда уже пришла к вам, она живет в ваших городах. Каждый раз, когда от передозировки наркотиков умирает кто-то, кто мог бы еще жить и жить, кто мог стать ученым, врачом да просто человеком – вот это и есть беда. Что же касается контингента стабилизации… ваши солдаты посланы туда лишь для того, чтобы стать мишенями на улицах мексиканских городов. Все, что они делают, – это поддерживают своим присутствием правительство – слабое, коррумпированное и никому не нужное, – а также охраняют североамериканскую собственность. Страна, пославшая их, не дала им цели, не обеспечила победоносным командованием – она просто бросила их умирать непонятно за что на улицах чужих городов. В Мексике правят наркобароны и откровенные бандиты – и ваша армия ничего не может с этим поделать.